Это было довольно нелепое трехэтажное строение, отличавшееся тем, что на первом этаже не жил никто — там располагались склады спортивных товаров. На втором пустовали две квартиры из четырех, прежние постояльцы выехали, а новые еще не поселились.
В одной из квартир второго этажа и жила девица Жаннетт Плассон, прижившая ребенка от неизвестного отца. Впрочем, отец будущего властителя был неизвестен Соломону, сама же девица, вполне вероятно, помнила, с кем именно из своих многочисленных поклонников спала в ту ночь, когда забыла во-время принять противозачаточные таблетки.
От каких нелепостей зависит мировая история!
Третий этаж дома снимала некая компания по продаже естественного продукта для снятия жировых отложений. Что-то вроде будущего херболайфа.
Так распорядилась история, что в воскресенье, день демонстрационных полетов, ни на складе, ни в офисе фирмы не было ни одной живой души. Мы-то прибыли в пятницу и, когда добрались до дома Жаннетт Плассон, шел уже десятый час, и в дом то и дело входили люди. Выходили тоже, но гораздо меньше. Консьержу мы честно признались, что хотим поговорить с девицей Плассон по важному делу. Поднялись наверх, постучали, услышали звонкий голос и вошли.
Жаннетт действительно была беременна. Почему-то именно это обстоятельство убедило меня в том, что Соломон Штарк может оказаться прав. Жаль, что я не родился экстрасенсом и не мог разглядеть малютку Генриха в его первой естественной колыбели.
— Если вы от Марселя, — сказала Жаннетт, переводя взгляд с меня на Соломона и обратно, — то денег у меня сейчас нет. В понедельник я получу чек и смогу рассчитаться.
— Мы не от Марселя, — прогнусавил Соломон, с которого мигом слетела вся его уверенность. Конечно, одно дело — планировать операцию, и другое — выступать в роли коммандос не мысленно, а в реальной, так сказать, боевой обстановке. Я понял, что, если не перехвачу инициативу, придется нам возвращаться в двадцать первый век. Я бы, может, и вернулся, но Соломон стоял столбом, а у меня не было домкрата, чтобы сдвинуть его с места.
— Мадемуазель, — сказал я, — мы представляем фирму «Счастливый случай», которая проводит лотерею среди съемщиков квартир в районе Бурже. Вы выиграли на этой неделе, и сегодня вечером можете отправиться загорать на пляжи в Ницце.
Практичная была девица. Через пять минут она уже знала, что наличных денег фирма не дает, что пятизвездочную гостиницу фирма не гарантирует, и что место на пляже ей придется приобретать за свой счет.
— Не пойдет, — заявила она. — Дайте мне телефон вашего начальника, и я договорюсь с ним сама. Если уж я выиграла приз, то пусть не жадничает.
Она могла бы договориться с любым начальником, но где бы я его взял?
Не стану занимать время читателя, описывая, какие усилия я прилагал на протяжении двух часов для того, чтобы убедить Жаннетт воспользоваться предлагаемыми услугами и не требовать невозможного. Соломон молча глядел на наши препирательства, время от времени делая мне нетерпеливые знаки. Мне удалось убедить нашу клиентку исключительно потому, что она и сама понимала: глупо не воспользоваться случаем. Сопротивляясь, можешь потерять все. Впрочем, эта истина известна любой женщине.
Я отправил Соломона за такси, а сам помог Жаннетт снести вниз увесистый чемодан с женским барахлом. Ни за какие деньги я не стал бы лететь на юг самолетом, поскольку для этого пришлось бы появиться на летном поле, а там я мог увидеть тот Ту-144, которому предстояло стать грудой металла, и это могло плохо подействовать на мою психику, а она и так была не в порядке после разговора с Жаннетт. Мы отправились поездом.
Единственное удовольствие, которое я получил от всей этой эпопеи — купание в зеленовато-голубой, нежно-задумчивой, прохладно-бодрящей воде Средиземного моря. |