— А ты не смей мне указывать. Я потерплю. Но я не обещаю, что это надолго. Давай, Фэй найди какое-нибудь гребаное лекарство и верни ей память. Я ухожу. Для меня достаточно на сегодня. Если ты не забыла я теперь в иной должности и мне есть чем заняться.

Ник посмотрел на Фэй и его брови сошлись на переносице:

— Передай Владу — пусть заедет ко мне по дороге в Румынию, есть несколько бумаг, которые он должен подписать.

Ник открыл дверцу автомобиля и вдруг остановился, медленно повернулся. Марианна стояла позади него:

— Ты кое-что забыл, Николас.

Она протянула ему зажигалку. От волнения у него пересохло в горле. Слишком близко. Опасно. Для нее конечно. Взял из ее рук зажигалку и положил в карман куртки.

— Спасибо, она мне дорога.

— Я буду любить тебя вечно…

— Что? — на секунду у него потемнело перед глазами.

— Там написано — я буду любить тебя вечно.

— Я знаю. Спасибо, что вернула ее.

Ник сел в машину и захлопнул дверцу.

— Кто это написал?

Он почти нажал на педаль газа, но передумал, стекло бокового окна спустилось вниз.

— Это имеет значение? Или просто любопытство?

Марианна пожала плечами.

— У тебя на пальце обручальное кольцо. Ты пришел один. Я просто спросила.

— В этой жизни, малыш, никогда и ничего не бывает просто…

— Я вспомнила тебя…

Сердце перестало биться. Замерло. Ни одного удара.

— Тогда…на похоронах. Ты не дал мне упасть.

Сердцебиение возобновилось, медленно, быстрее, яростней.

— Я просто стоял рядом.

Он сорвался с места, стараясь не смотреть в зеркало дальнего обзора. Отъехав на несколько метров, резко затормозил и ударил по рулю ладонями, выскочил из машины. Согнувшись пополам, долго стоял, закрыв глаза, сжав двумя пальцами переносицу. Она вспомнит. А не вспомнит — они начнут сначала. Черта с два он будет сдерживаться. Даст ей время прийти в себя и вернет обратно. Не будь он Николас Мокану. Какая женщина могла устоять? И она не устоит. Только нужно деликатно покончить с мифом о том, что он ее дядюшка и Ник заставит Влада сделать ему такое одолжение и рассказать своей дочери о том, что она приемная или он, мать их так, сам это сделает.

4 ГЛАВА

Жизнь можно начать с чистого листа, но сам почерк изменить гораздо сложнее.

Чувство, что от меня что-то скрывают появилось внезапно. Это противное липкое ощущение, когда все вокруг знают, что происходит, а ты нет. Эйфория от того что я вернулась уже прошла. Точнее все стало обыденным. Для них, а для меня с каждым днем появлялись новые пробелы. Их становилось все больше. Как пазл в котором вместо цветной картинки складывается черный квадрат. Вот черный кусок и еще один…и еще. Или у меня паранойя. Но меня начало преследовать чувство, что все что меня окружает просто мишура, придуманная кем-то, декорации. Моя жизнь ненастоящая. Я предоставлена самой себе. Поиски в собственной комнате ничего не дали. Ее убрали перед моим возвращением, так же как и весь дом. Убрали все что, могло быть связано с последними годами моей жизни. Я не нашла ни фотографий, ни видео — ничего. Словно все они стерли эти семь лет или тщательно пытались их скрыть от меня. Но еще больше меня пугали перемены, которые происходили с моим телом.