– И я тоже. – усмехнулась последняя копия, сжимающая в руке копье Одина. – Пора.

Ничего не нужно было говорить. Пусть вместе мы виделись в этом мире впервые, все точно знали, что должно произойти. Последняя печать лопнула, и боги одним касанием сливались со мной, пока истинная форма, объединяющая все артефакты старой земли не воссияла, развеивая тьму.

Черные щупальца, гасящие звезды, ударили одновременно со всех сторон, но я даже не пытался уйти от столкновения. Сотни лет боги готовились к этой схватке, они оттягивали ее как могли. Сопротивлялись, действуя в рамках договора, который заключили с предателем. Но больше не было божественного договора, не стало аватара тьмы. И сейчас перед Пожирателем миров висела квинтэссенция силы человеческого мира. Или просто – Я.

– Вот теперь я готов. – усмехнувшись я повесил кинжал Локи на пояс Амона и вытянул вперед ладони. Лицо Мрака исказилось ненавистью, но именно оно давало мне шанс не просто на смерть Врага – а на победу. Обладая все первозданной мощью, я мог бы его развеять, как сделал в прошлый раз, но это не имело никакого смысла. Я ВИДЕЛ.

Из за воплощения лица погибшего императора, хаотическое облако тьмы получило структуру, и я мог ее использовать. Подцепил одну из линий, закрутил, создавая тягу, воссоздал пентаграмму движения и за несколько мгновений запустил гигантский механизм, почти невидимый на фоне облака тьмы.

В начале пожиратель миров даже не почувствовал изменений. Он продолжал бить своими темными щупальцами, пытаясь пробиться через мое сияние, но я не обращал на эти попытки никакого внимания, все усиливая и усиливая давление, создавая одну печать за другой. Маховик раскачивался, и однослойная пентаграмма превратилась в объемную фигуру каждая из пятиконечных граней которой сияла божественными письменами.

А когда изменения стали очевидны, тварь даже не смогла закричать – ей было нечем. Словно гигантским пылесосом облако закачивало в пентаграмму. Тьма становилась все плотней, но процесс не останавливался. Призрачные грани структуры трещали от мощи, но я даже не волновался – все сделано правильно.

Время потеряло значение. Пространство сузилось до «здесь». Божественность могла себе многое позволить, и я просто ждал, пока неотвратимый монстр, пожирающий светило одно за другим, впитается в созданную мной тюрьму. Одна за другой вновь зажигались звезды, стало светлей и я наконец смог оценить размеры врага, сопоставимые с туманностями. Но это было не важно – я позволил себе ждать, поставив само понятие времени на паузу.

А затем все кончилось. Тварь впиталась в пентаграмму без остатка. Я сжал структуру еще сильнее, и сопротивляющаяся живая тьма выгнула тонкие грани. Тюрьма стала больше похожа на шар, сравнимый по размеру с газовым гигантом, но теперь это не имело никакого значения. Я сжал еще сильней и вскоре размер черного шара уменьшился до нашего солнца, до луны и наконец стал размером в несколько метров, зависнув прямо передо мной.

Теперь тьма была не просто вещественной – ее плотность была в сотни раз выше ядра звезды, еще мгновение и казалось она превратиться в центр черной дыры, искривляя пространство и время. Но мне этого было мало. Я знал – если не шагнуть за пределы, ничего не получится. Все это – лишь подготовка великого замысла. И приблизившись к тюрьме я сжал шар собственными руками, девятью парами рук.

Божественные письмена вспыхнули при касании моих ладоней. Тьма поддавалась неохотно, она уже перестала иметь собственную волю, и сейчас являлась не более чем материалом. Как трупу не важно, чего хотел его прежний хозяин, так и висящему передо мной шару было не до желаний. И все же, она сопротивлялась… но сжималась.

Время стало не важно, я действовал, сосредоточившись только на результате. И он начал проявляться. Черная, беспросветная тьма, обрела оттенок.