– Кстати, об имени, – проговорил мужчина. – Я не расслышал – как вас зовут?

– А я еще и не говорила. Вообще-то меня зовут Маша. А вот я, действительно, не то чтобы не расслышала, как вас зовут, но от испуга не запомнила…

– Юрий Филиппович Нелидов, – заново представился мужчина.

– Очень приятно… – пробормотала Маша, разливая чай. – Вот что я хотела спросить… ничего, что чай в пакетиках?

– Ничего страшного, – благосклонно кивнул сосед. – Я понимаю, что вы еще не обжились, не обзавелись хозяйством. Но вы ведь не это хотели спросить?

– Да, не это, конечно… вообще-то я хотела спросить, почему вы ходили сюда, а не взяли Тунгуса к себе? Ведь он вам, кажется, нравится, да и вы ему тоже.

– Это так, – кивнул Юрий Филиппович. – У нас с Тунгусом действительно сложились хорошие отношения. Но взять его к себе я никак не могу: Офелия против!

– Офелия? – удивленно переспросила Маша. – Это ваша жена?

– Нет, что вы! – кажется, такое предположение напугало соседа. – Офелия – моя собака! Замечательный палевый лабрадор, да вот кошек, к сожалению, не выносит.

– Офелия? – повторила Маша. – Странное имя для собаки! Офелия… она ведь утонула!

– Ну, это точно не про нас! – улыбнулся Юрий Филиппович. – Моя Офелия отлично плавает и обожает воду!

Он продолжал что-то говорить, но Маша его не слушала. Она увидела происходящее как бы со стороны. Вот она сидит и пьет чай с незнакомым человеком – а кто его знает, что у него на уме. Кто его знает, зачем на самом деле он пришел в эту квартиру…

«Но это уже паранойя, – попыталась Маша успокоить себя. – Видно же, что ее сосед – приличный, интеллигентный мужчина…»

Видно? Но ведь и Рустам поначалу произвел на нее самое благоприятное впечатление…

Но Рустам – это совсем другое дело, Рустам взял ее другими своими качествами…

Да, вспомнила вдруг Маша, а кто же приходил сюда минувшей ночью? Не этот ли милый пожилой человек? По крайней мере, у него были для этого все возможности, ведь у него есть – точнее, были – ключи от квартиры…

Нет, это точно паранойя… так недолго и до психушки… вообще, неизвестно, был ли здесь на самом деле кто-то ночью, скорее всего, это ей просто приснилось…

Юрий Филиппович удивленно взглянул на Машу.

– Вы меня не слушаете? Простите, я вас заболтал, а вы ведь наверняка устали. Что ж, я, пожалуй, пойду…

– Что? – смущенно переспросила Маша. – Ой, извините, наверное, вы правы, что-то я сегодня устала… – Она изобразила зевок и виновато улыбнулась.

Сосед церемонно поблагодарил ее за чай и удалился.

– Если что вам будет нужно, – сказал он на пороге, – обращайтесь, Машенька, в любое время, не стесняйтесь. Мы с покойной Ксенией Павловной дружили, так сказать, домами, знакомы были много лет. Я живу один, так что вы никого не побеспокоите…

– Непременно… – пробормотала Маша и улыбнулась приветливо, но отстраненно.

Она не знала, что разучилась за последнее время так улыбаться. Так улыбаются уверенные в себе красивые молодые женщины, куда уж теперь Маше с ее страхами и неврозами. У нее улыбка получилась неуверенная, почти жалкая. Сосед бросил на нее внимательный, но незаметный взгляд из-под очков и ушел наконец.

Маша убрала со стола и хотела прибрать в квартире, но в это время в дверь позвонили.