- Что скажешь?

- Всё готово, Чезаре, - лицо магистра Ордена Храма кривится в злобной гримасе, которую он и не думает скрывать. Вокруг все свои, а играть роль смысла не имеет. – Сейчас начнётся представление. Нашим друзьям и «друзьям» будут показывать, как воины Ордена умеют пресекать попытки проникнуть внутрь крепости даже в ночное время, когда врага обнаружить сложнее всего. Особенно кое-каких умельцев из числа встречающихся у османов.

- Не только у них.

- Но здесь главная опасность всё же с той стороны, - настоял на своём Мигель. – Шум будет большой, посольские непременно услышат.

- Они услышат шум, наши люди будут слушать и смотреть за ними.

- Верно, Бьянка, - согласился я. – Но только смотреть, мешать… не следует, даже если этого султаныша будут тупым ножом на мелкие кусочки кромсать.

Понимающие улыбки в ответ. Что Мигель, что Бьянка никакими иллюзиями давненько так не страдали, а в политике являлись сторонниками самых жёстких и циничных методов. Особенно если это касалось османов, мавров и прочих ни разу не европейцев. Прививка практически всему ближнему кругу определённого взгляда на мир прошла вполне успешно и это есть хорошо. Тем паче изначальный материал способствовал.

Меж тем началось. Тот самый шум, который поневоле появляется при тренировочном, но всё же проникновении в крепость. И не только шум, а ещё и чисто зрительные эффекты. Такие как беготня людей с факелами, освещённость сверх обычного пары участков крепостной стены и всё в этом духе. Как раз то, что доктор прописал для введения османов в заблуждение. Если уж на такое не купятся, то я и не знаю, что может заставить их активизироваться.

Ждать – вот что самое сложное в такой ситуации. Те моменты, когда успел сделать всё возможное и остаётся лишь выжидать, пока свой ход сделает противник. Ну же, давайте, вам все условия предоставили для того, чтобы одним махом избавиться от неугодного и опасного для власти Баязида II его сына, а заодно использовать тело представителя Дома Османа в качестве козырной карты на переговорах. Скандалы то, они никому не нужны, особенно такие. Особенно Борджиа по причине тщательно выстраиваемой репутации семьи, выполняющей букву заключённых договорённостей и даже словесных.

Несколько выстрелов… Холостые заряды, само собой разумеется, но для пущей важности хватит и их, посольству османам приходится ориентироваться исключительно на наблюдение с немалого расстояния. Близко из никто к месту событий не подпустит. Более того, она де-факто вообще изолированы в выделенном для них секторе, за пределы коего они ни ногой. Стоп, а это кто у нас появился и шепчет что-то Корелье? Знакомая личность, один из тех, кто контролирует наблюдателей на посольскими, Гвидо Мориони вроде бы. Хотя не поручусь за верность имени. Слишком много людей, а память, как бы хороша не была, всё ж не идеальна. Идеал, он вообще недостижим, хотя к нему всегда следует стремиться. Ну да не о том сейчас речь.

- Селим заколот, - радостно скалится Мигель, довольный, аки ростовщик, только что «выпотрошивший» клиента до последней монетки. – Заодно удавили и зарубили часть слуг и нескольких янычар, чтобы всё было совсем достоверно. Раненые тоже есть.

- Ай как хорошо! Ну просто прелесть какая гадость вот-вот обрушится на головы великого визиря и Ахмед-паши. Ещё лучше от понимания, что сами они об этом даже не представляют.

- Зато представляют те, кто видел это, - аж замурлыкала от предвкушения Бьянка. – Ведь рядом с нашими наблюдателями были другие, да? Они не отказались… посмотреть?

- Не отказались, - эхом прозвучал голос Корельи. – Испанец, госпитальер, Фабрициод’Арранте и Никколо Макиавелли и так готовы были поверить, даже никого из доверенных не послали.