Шум постепенно усиливался, и Тьяса понял, что это не хищники. Нет, шум шёл с неба, это был божественный летающий дом! Охота Господина! Всхлипнув от страха, Тьяса вскочил, и поднял над головой Знак.

– Я Тьяса, я Тьяса, я не дикий, не надо, я не дикий…

Он замолчал, когда понял, что это не божественный летающий дом, а нечто другое. С неба прямо на зорга падал огненный шар! Тьяса взвизгнул, и бросился бежать, прижимая Знак к груди, и вытянувшись в струнку. Страшный свист сзади нарастал, и внезапно прервался таким грохотом, что зорга швырнуло на землю. Он тонко закричал, и стал закапываться в песок. Там он пролежал полчаса, трясясь от страха, и дрожа.

«Что это было?!»

Он не знал. Но страх держал его на цепи, не хуже, чем Господин. Тьяса дрожал до тех пор, пока не почувствовал тепло.

«Степь горит!» – понял он, и в ужасе вскочил. Так и было. Непонятно почему, но огонь мчался не со стороны взрыва, а наоборот – к нему. Тьяса заметался в смертельном страхе.

«Сгореть?! Или пойти ТУДА?!»

Но желание жить победило, и с тоскливым криком Тьяса помчался обратно. Вскоре он с изумлением увидел, что красной травы нет – вместо неё были обугленные головешки. Немного спустя пропали даже они, и перепуганный зорг помчался по сплавленной в стекловидную массу земле. Ноги горели от жара, сзади настигал огонь…

«Это конец» – понял Тьяса, и внезапно успокоился. Он сделал всё, что мог. Боги решили, что Тьяса перестал быть полезным. Он остановился, и, приплясывая на горячей земле, обернулся к пламени, чтобы встретить смерть лицом.

«Крылатые, простите меня…» – подумал измученный зорг, и закрыл глаза, слыша гул бушующего пламени.

***

«Смерть? Почему она такая горячая?» – Тьяса, дрожа от ужаса, приоткрыл внешние веки. Огонь бушевал совсем рядом, не в силах пересечь голую полосу оплавленной земли, и Ветер, дувший Тьясе в спину, теперь мешал пламени достичь зорга. Ноги так горели, что Тьяса закричал, и принялся бегать по выжженной полосе, стараясь унять боль. Скоро он понял, что это лишь отсрочка. Он упадёт на горячую землю, и умрёт. Но не быстро, а медленно. В отчаянии зорг поднял глаза к небу, желая вознести последнюю молитву Крылатым – и УВИДЕЛ!

С неба спускался белый цветок! Тьяса так удивился, что на мгновение замер, но страшная боль заставила его вскрикнуть, и продолжить жуткий танец смерти. В душе у зорга царило ликование. Крылатые услышали его! Он ещё полезный! Они решили спасти его! О, спасибо вам, Крылатые!

Цветок оказался огромным, а снизу под ним висело нечто чёрное. Ветер сносил его в огонь, и Тьяса с воплем отчаяния подпрыгнул, повиснув на длинном канате, который тащился за цветком. Мгновенно забравшись на чёрный предмет, он выхватил свой обломок ножа, и с безумием отчаявшегося принялся пилить горящую верёвку. Едва успел. И тут Цветок взлетел над огнём.

Жар снизу заставил Тьясу закричать, и скорчится в клубок, сжавшись на чёрном предмете. Чешуя стала менять цвета один за другим, из ноздрей полилась кровь, а когти прямо на глазах стали искривляться от высокой температуры. Однако Крылатые поняли, что зорг умрёт, и поэтому цветок сразу взлетел высоко-высоко, где холодный Ветер подхватил его, и понёс в сторону от пожара.

Тьяса долго не мог придти в себя, однако зорги были на редкость живучи, и он не умер. Открыл воспалённые глаза, и посмотрел в небо. Ветер остужал его горячую кожу, сердца бились всё спокойнее, и Тьяса понял, что смерть ушла.