В этот день сразу после полуночи почти все отдыхающие разъехались, только шесть бизнесменов в банкетном зале заканчивали вечер, потягивая кофе и обсуждая детали обговоренных за отменным ужином сделок.

В тихом безветрии легкая белая пороша покрыла землю и как контрольно-следовая полоса должна была сразу выдать чужие следы, но ничего настораживающего Сивков не обнаружил и решил возвращаться в помещение, ибо холод уже запустил щупальца под расстегнутую куртку. Резкий скрип по асфальту мгновенно заблокированных скатов прозвучал сигналом тревоги. У входа затормозил «Мерседес-300» без номеров, бесшумно распахнулись все дверцы, выпуская в морозную ночь четверых молчаливых и целеустремленных парней в стандартной кожано-спортивной униформе. Прибывшие не отличались благородством черт или изяществом манер, даже человек менее опытный, чем Сивков, без особого труда мог определить: это безмозглые «быки», пригодные лишь для выполнения насильственных акций. И их намерения не вызывали двояких толкований: через несколько минут в банкетном зале будет устроена кровавая бойня, после которой «Золотой круг» замелькает в сводках уголовной хроники и на страницах многочисленных газет, но прекратит свое существование как фешенебельное и дорогое место отдыха, приносящее хозяевам солидный доход.

Предотвратить подобный исход могли только немедленные жесткие и решительные действия упреждающего характера, на которые любая частная охрана практически не способна. Ведь если открыть огонь и завалить «быков» прямо сейчас, в последующем судебно-следственном разбирательстве сам же и окажешься виноватым. К тому же нормальные люди, в отличие от бандитов, не могут ни с того ни с сего начать стрельбу на поражение.

— Молодые люди, ресторан закрыт! — как можно решительней сказал Сивков, нажав незаметно в кармане рычажок передачи миниатюрной рации, чтобы находящиеся в помещении подчиненные услышали разговор у входа в охраняемый объект.

Не обратив на предупреждение ни малейшего внимания, парни направились к резной деревянной двери с желтым кругом, символизирующим название заведения. Зато на вмешательство Сивкова отреагировал пятый человек, оставшийся за рулем.

— Не выступай, мужик! — раздался увереннонаглый, с «блатной» интонацией голос. — Для здоровья вредно…

Водитель высунулся в открытую дверь, и мертвенный свет мощной ртутной лампы осветил костистое лицо с выпирающим подбородком, торчащими скулами и гипертрофированными, как у неандертальца, надбровными дугами.

Ванька Череп! Сердце у Сивкова дрогнуло. Успех охраны любой частной точки определяется не центнерами обтянутых камуфляжем мышц, не средствами сигнализации и даже не оружием, — все это действенно только против блатной мелочевки, агрессивной пьяни и подобной неорганизованной шелупени. В основе эффективности собственной службы безопасности — хороший контакт с контролирующей территорию группировкой. У Сивкова такой контакт был, и он до последнего надеялся, что два-три слова, сказанные старшему, остановят налетчиков. Но Череп был известен не только жестокостью и непредсказуемостью, но и отсутствием «тормозов». Когда он влезал в «дело», имя любого «авторитета» не могло заставить его включить задний ход.

У начальника охраны мелькнула скользкая мыслишка, что лучше бы ему оказаться в данный момент как можно дальше от «Золотого круга». Но он двадцать лет прослужил в специальной службе и вышел на пенсию с безупречным послужным списком, а это означало, что он не поддавался испытаниям страхом, на которые деятельность оперативного сотрудника ГРУ была очень щедрой.