Поток, уносивший Даниила, просочился сквозь обшивку уродливой каракатицы, плывущей вокруг планеты. Растопырив лапы антенн с солнечных батарей, над Землей кружила международная орбитальная станция. Проносясь через ее внутреннее пространство, Даниил мельком увидел испуганные, застывшие лица космонавтов, ему захотелось задержаться, но светящаяся стремительная волна вновь подхватила его и понесла дальше. Жадная, волнующаяся, она словно боялась предоставить Даниилу свободу.

На мгновение мелькнул серп Луны, на котором выделялись цепочки кратеров, но Луна осталась где-то в стороне, а слепящие, искрящиеся частицы увлекали Даниила дальше, дальше, только вот куда и зачем, он никак не мог понять.

Ощущения, связанные со смертью, начали тускнеть. Смерть оказалась порогом, за которым открывалось что-то новое, еще не совсем понятное и потому тревожное, но не очень - успокаивало само существование.

Даниил с нетерпеливым ожиданием вглядывался в окружающие его сверкающие частицы. Ведь если представить себе, что они тоже являли вместилище чужого духа, немедленно хотелось начать с ними какой-то диалог. Только как это можно сделать, Даниил решительно не представлял. И от этого постепенно нарастающее чувство одиночества становилось совсем нестерпимым. Это было как соль - сначала солоно, потом нестерпимо солоно, а затем эта солоность вдруг оборачивалась горечью. Человек - существо общественное, если он жив, ему обязательно надо общаться с себе подобными, чтобы не одичать и не перестать мыслить.

Пространство впереди было угольно-серебристым.

Жизнь обычна и обыденна, пока не начинаешь о ней задумываться.

Изо дня в день ходишь на работу, споришь с друзьями, по вечерам сидишь с ними на тесной накуренной кухне, продолжая дневные споры, и тебе кажется, что все это в порядке вещей - она именно такова, твоя жизнь, она подчинена странному распорядку, который диктует работа.

И только когда становится видна последняя черта, за которой неизвестно что - то ли печальное окончание пути, то ли вечное продолжение дороги, - ты начинаешь понимать, что все в жизни было неправильным. Ты жил не так. Человек создан для полноценной жизни, она не должна запираться в четырех стенах, все, в чем ты сознательно отказывал себе, и составляет ее истинную суть. Но поздно, поздно мы спохватываемся. Жизнь прожита именно так, как мы ее прожили, и обратно не переиграешь. К сожалению, не переиграешь.

Полет казался вечным.

Впрочем, ощущения времени не было - оно всегда присутствует, если есть смена дня и ночи, но отними у человека свет и тьму, ощущение времени исчезнет, особенно если невозможно сориентироваться в пространстве. А с Даниилом дело обстояло именно так - пространство вокруг казалось безграничным и трудно было понять, куда и с какой скоростью несется этот странный поток, увлекающий Даниила в бесконечность.

Частицы, из которых состоял поток, находились в постоянном хаотичном состоянии, они парили, словно пылинки в световом столбе посредине темной комнаты. Даниил не ощущал своего нового тела, оно казалось ему лишенным веса, оно парило в этом невероятном потоке, летящем неизвестно куда и неизвестно зачем.

В этой ситуации, когда было невозможно что-то понять и предположить, Даниилу оставались лишь воспоминания. Именно они помогали сохранить хоть какое-то присутствие духа, не растеряться и не потерять себя в этом движении никуда.

Лететь - и вспоминать.

Иногда мимо потока, увлекающего Даниила, проплывали странные ледяные тела, в полупрозрачных оболочках поблескивали металлические искры, на матово отблескивающей поверхности виднелись оспины и щербины, полученные в вековых скитаниях среди звезд.