Странное попискивание повторилось. Затем послышалось невнятное шелестение, затем поскребывание, затем все неожиданно стихло.

В абсолютно темном помещении царила глубочайшая тишина. Охранник ощутил в себе необъяснимый позыв выскочить за дверь. Однако усилием воли он поборол этот страх, осторожно присел на корточки и боязливо протянул руку в поисках упавшего фонарика. Пол в карантинной комнатке был холодный и скользкий, напоминая на ощупь срез мясного филе. Ладонь опасливо заскользила по линолеуму и, наконец, уперлась в нечто мягкое, с колющими ворсинками. Секьюрити инстинктивно отдернул руку и тут же отодвинулся к стене. Липкий животный страх сковывал его движения, но причину этого страха он определить не мог. Не было сил не то что выскочить за дверь – попытаться отыскать выпавший из рук фонарик.

Глаза постепенно привыкали к темноте, различая теперь смутные контуры стеллажей, стола и холодильника. Никакого шуршания и попискивания не было слышно. С минуту охранник просидел на корточках в полнейшем оцепенении, боясь даже пошевелиться, чтобы нечаянно не выдать своего присутствия. Под подошвой предательски взвизгивала половица, и секьюрити нервно вздрогнул. В какой-то момент он отчетливо осознал: воля его парализована полностью, хотя никакой видимой причины тому вроде бы не было.

Наконец он вспомнил про мобильник. Осторожно опустил руку в карман, нащупал холодный металл… Очень медленно достал телефон и осторожно подсветил перед собой. Странный ворсистый предмет, так напугавший его, оказался кусочком искусственного меха для чистки обуви. Вскоре отыскался и упавший фонарик – он лежал на расстоянии вытянутой руки.

– Что же это со мной происходит… – прошептал секьюрити пересохшими от волнения губами, осторожно взял фонарик и щелкнул кнопкой.

И тут некто невидимый, но, судя по звуку, весьма энергичный мгновенно прошелестел слева от него в сторону выхода. Луч фонаря стремительно перечеркнул темный пол, однако никого не зафиксировал. Шелестящий звук моментально срезался – словно его и не было.

– Фу-у-у… – Охранник прислонился спиной к стене и тут же ощутил, что кончики его пальцев нервно подрагивают.

Он включил верхний свет. Тревожно загудели люминесцентные стержни под потолком. Мертвенное ртутное электричество облило казенную мебель, зарешеченные окна и истертый пол. Охранник внимательно осмотрел помещение, размышляя попутно, что делать дальше. Ничего подозрительного, а тем более внештатного не наблюдалось – не считая, правда, раскрытой клетки на полу и валявшегося брезента.

Секьюрити попытался рационально проанализировать, что за странные звуки и жутковатое видение его так напугали. Замеченный в углу глаз, так напоминающий человеческий, вполне можно было оправдать теми четырьмя часами, которые он провел за ноутбуком, расстреливая направо и налево компьютерных монстров. Этим же обстоятельством оправдывалось и странное шелестение – оно просто могло почудиться. Уж если в валявшейся на полу клетке, по всей логике событий, не было никаких живых существ, то их не могло быть и во всем карантинном корпусе. Ведь корпус был заперт снаружи, а все окна были закрыты на шпингалеты.

Но главное – охранник ни в чем не нарушил инструкцию. Теперь ему следовало аккуратно закрыть входную дверь, записать в журнале о сработавшей сигнализации и спокойно дожидаться окончания смены.

– Понавозят всех этих животных-скотин со всего света… а мне потом отвечать! – пробурчал секьюрити, закрыл дверь и отправился в служебный корпус.

Блеклые фонари ровно подсвечивали прямые дорожки, посыпанные песком, аккуратно подстриженные кусты, влажную металлочерепицу крыш и темные вольеры.