— Так… Ладно…

Оглянулся. Зачем? Не знаю. Один же в комнате. Хорошо. Значит, будем обыскивать. Принялся перетряхивать вещи. Просто телефона не наблюдалось нигде. На тумбочке, на низком столике, в шкафу, его не было. Теоретически, единственное место, где остался шанс найти мобильник, это — форма. Черта-с-два. Пусто. Зато имелся паспорт на имя Беляева Максима Сергеевича. Самое смешное… Хотя нет, ни хрена. Самое страшное, что фотография в документе была на сто процентов идентична отражению, увиденному мной в зеркале. А еще, на каждой странице документа имелся герб Советского Союза. Прописка — московская. Детей нет. Жены тоже.

— Это не смешно! — Сказал я фотографии в паспорте, а потом закрыл документ и сунул его обратно в карман.

Вообще, конечно, спасибо долгой и насыщенной адвокатской практике. За эти годы я видел столько всякого дерьма и неадеквата, что просто перестал удивляться чему-либо. Мне кажется, только благодаря этому, я сейчас спокойно пытаюсь разобраться в ситуации, а не бегаю с выпученными глазами по потолку. Вернее, конечно, не совсем спокойно. Зачем врать? Внутри меня телепало так, что печень билась о почки. Но по крайней мере, держал себя под контролем. А для ситуации, в которой на тебя из зеркала пялится чужая рожа, даже отлично держал.

Обыск военной формы, а потом и всего номера, включая чемодан, в котором лежали носки, трусы, рубашки и еще какое-то шмотье, не дал ничего. Родного паспорта нет. Родного портфеля нет. Родного телефона и вещей нет. И меня, родного, тоже нет.

— Ну, ок… — Я сказал это с такой интонацией, типа, хрен вам, а не Максим в панике. Кстати, имя в паспорте совпадает с моим. Хотя бы имя...

Решил, сидеть на месте вообще тупо. Надо выйти из комнаты. Кстати, я все-таки понял, что она мне, это комната, напоминала. Старый гостиничный номер. Очень старый. Будто я попал в отель, хозяева которого задумали в интерьере воссоздать атмосферу советского времени. Причем, вовсе не в хорошем смысле этого слова. Вот, на что похожа обстановка.

Так как своих вещей не нашел, оделся в форму. Рассекать в трусах, семейных к тому же, вообще не улыбалось. И пусть мне кто-то что-то предъявит. В рожу плюну. Потому что не хрена было прятать мой итальянский, между прочим, костюм и дорогую, между прочим, рубашку. Ладно, трусы, носки, бог с ним. Не буду мелочиться.

Форма, вот ведь гадство, оказалась впору. Сидела, как влитая.

Подошел снова к зеркалу и посмотрел в отражение. Ну… Несомненно сейчас я выгляжу просто, мандец каким, брутальным. Ирония судьбы. Много лет собирался пойти в тренажерный зал. Возраст уже был не юный. Да и не совсем праведный образ жизни несомненно оставил свой отпечаток. Появился жирок, лицо “поплыло”. Стало каким-то обрюзгшим. Сейчас же, мужик в отражении выглядел реально круто. Он — настоящий Мужик. С большой буквы “М”. Жаль, что от этого не легче, а наоборот, хочется биться башкой о стену.

Открыл дверь, высунул голову наружу. Никого. Вышел из комнаты и посмотрел по сторонам. Вдоль коридора имелись еще двери с порядковыми номерами. На полу лежал отвратительный бордовый ковер. Ну, да… Гостиница. Реально совковая гостиница. В конце коридора обнаружилась лестница, ведущая вверх и вниз. Наверху делать нечего. С крыши пока что прыгать не собираюсь. А вот вниз, надо спуститься точно.

Первое, что бросилось в глаза, как только оказался в холле, большая деревянная стойка, за которой сидела женщина с прической на голове "а-ля семидесятые". Кофточка на ней была не менее ужасная, чем прическа. В каких-то тошнотворных розочках, прилепленных по вырезу декольте.