Горт смотрел на Пашку с непередаваемым выражением на лице. Пожалуй, он все же больше был удивлен, чем раздосадован этой помехой. Я ухватилась за ветку, на которой устроился Шаровичок, подтянулась и ловко уселась на ней, приготовившись с комфортом наблюдать за развитием событий.

    – Что ж, я свое получу, даже если мне придется переступить через твой труп, – безразлично пожал плечами странник и… исчез.

    Я изменилась, замедлив время до упора, и смогла разглядеть его смазанный силуэт, скользнувший вперед. Миг, и Пашку отбрасывает мощным ударом назад, слишком быстро, чтобы он успел защититься, но он успевает… направить пальцы, и четыре красные линии врезаются в то место, где еще мгновение назад стоял странник. Только вот сейчас его уже там нет. Он останавливается и смотрит, как тело Паши врезается в воду, и вновь переводит взгляд на меня.

    Я тоже сморю на него, уже зная, что с Пашкой все в порядке.

    Прыжок, и забытый холод воды вновь обжигает ноги.

    – Что ж, пойдем поговорим.

    Он оценивающе рассматривает мою фигуру в прилипшей к коже мокрой рубашке и коротких шортах.

    – Смущен? – Я улыбаюсь, глядя ему в глаза.

    – Нет. – Почти ласково, почти нежно, почти… В глазах холод и полное спокойствие.

    Я пошла за ним. Пашка что-то крикнул вслед, но я создала за нами широкий прозрачный экран. Паша мне ничем не поможет.

    – Откуда у тебя кольцо?

    Его ступни сгибают стебли трав; тонкие головки миниатюрных цветочков, будто только этого и ожидая, срываются со стебельков и плывут по воздуху, стряхивая с лепестков тончайшее серебро пыльцы.

    Он красив? Даже чересчур. Полураспахнутая рубашка контрастирует своим цветом со сверкающей белизной кожи, волосы спадают на широкие плечи, несколько прядей касаются лба.

    – Я задал вопрос. – Жестко, холодно. Либо я отвечаю, либо он меня заставит.

    – Мне его подарили. – Я тоже сбиваю босыми ступнями головки цветков.

    – Кто?

    – Один человек.

    Он останавливается и поворачивается ко мне. Я пячусь. Мне снова страшно, спина упирается в шершавый ствол дерева. Он подходит ближе, еще.

    – Кто? – Вопрос как пощечина.

    – Ты.

    Когти вонзаются в дерево, сжимая мою шею, я царапаю пальцами по его руке, пытаясь вдохнуть и чувствуя, как трещат позвонки.

    – Ты лжешь, не тебе я дарил это кольцо.

    Я яростно сверкнула глазами, сожалея лишь о том, что не могу его во весь голос проклясть. Качественно, чтоб на всю жизнь!

    Внезапно что-то в нем меняется, рука убрана, я падаю на траву и с хрипом втягиваю в себя воздух. Он садится рядом, рывком приподнимает мою голову, впивается взглядом в мои глаза. Я замираю, будто зверушка перед удавом, боль режет сердце, его губы чересчур близко к моим.

    – Это невозможно.

    Не сразу понимаю, что он говорит, а поняв, хмурюсь.

    – Что именно? – Хрип вместо слов, но он меня понял.

    – Ее глаза… у тебя…

    Взмах когтистой руки – на всякий случай зажмуриваюсь, отворачиваясь, но ничего не происходит, и вдруг… нежное, почти невесомое прикосновение к щеке.