Эгмонт кивает, но отказывается, и двое других смотрят на него с удивлением. Никто не отказывается от такого мяса, за его поедание можно отдать месячную зарплату. Эль Гринго ничего не говорит, потому что знает, что его продажи зависят от количества голов, которые покупает перерабатывающий завод Крига. Один из работников фермы отрезает кусок детского мяса и делает два сэндвича. Он добавляет острый соус красновато-оранжевого цвета.

Они идут к небольшому сараю. Эль Гринго открывает другую клетку и приглашает их подойти. Он говорит в аппарат: «Я начал разводить тучных голов. Я перекармливаю их, чтобы потом продать на перерабатывающий завод, который специализируется на жире. Они делают все, даже изысканные крекеры».

Немец немного отстраняется, чтобы съесть свой бутерброд. Он делает это согнувшись, не желая испачкать одежду. Соус падает очень близко к его кроссовкам. Эль Гринго подходит, чтобы дать ему платок, но Эгмонт жестами показывает, что все в порядке, что сэндвич хороший; он стоит и ест.

«Гринго, мне нужна черная кожа».

«Вообще-то я как раз договариваюсь о том, чтобы многое привезти из Африки, Техо. Ты не первый, кто обращается с просьбой».

«Количество голов я уточню позже».

«Видимо, какой-то известный дизайнер сейчас делает одежду из черной кожи, и спрос на нее подскочит этой зимой».

Ему пора уходить. Он больше не может выносить голос Эль Гринго. Он не может вынести того, как слова этого человека накапливаются в воздухе.

Они проходят мимо нового белого сарая, который он не заметил по пути сюда. Эль Гринго указывает на него и говорит в аппарат, рассказывая, что он инвестирует в другой бизнес и собирается выращивать головы для пересадки органов. Эгмонт подходит ближе и кажется заинтересованным. Эль Гринго откусывает от бутерброда и с набитым мясом ртом говорит: «Они наконец-то приняли закон. Это потребует больше лицензий и проверок, но это более прибыльно. Еще один хороший бизнес для инвестиций».

Он не желает больше слушать слова Эль Гринго и прощается. Немец собирается пожать ему руку, но останавливается, увидев, что на ней осталось масло от бутерброда. Он делает жест извинения и говорит под нос: «Entschuldigung», а затем улыбается. Машина не переводит.

Из уголка его рта медленно падает оранжевый соус и начинает капать на его белые кроссовки.

4

Он встает рано, потому что ему нужно зайти в мясную лавку. Его жена еще у своей матери.

Он заходит в комнату, которая пуста, за исключением раскладушки в центре. Он прикасается к белому дереву раскладушки. На изголовье нарисованы обнявшиеся медведь и утка. Их окружают белки, бабочки, деревья и улыбающееся солнце. Нет ни облаков, ни людей. Это была его кроватка, а потом она стала кроваткой его сына. Товары с изображением милых, невинных животных больше не продаются. Их заменили маленькие кораблики, изящные цветы, феи, гномы. Он знает, что должен избавиться от этого, уничтожить и сжечь до возвращения жены. Но он не может.

Он пьет мате, когда слышит гудок грузовика у входа в свой дом. Это пугает его, он роняет мате и обжигается. Он подходит к окну и видит красные буквы «Тод Воделинг».

Его дом довольно изолирован. Ближайшие соседи находятся в двух километрах. Чтобы добраться до него, нужно открыть ворота, которые, как он думал, он запер, и идти по дороге, изборожденной с обеих сторон эвкалиптовыми деревьями. Он удивляется, что не слышал мотора грузовика и не видел облака пыли.