Это произошло, когда автобус свернул на привокзальную улицу. Она была ярко освещена, в свете уличных фонарей и рекламных щитов шло множество людей, которые опасливо поглядывали на большое скопление полиции. Я взяла свою дорожную сумку и уже приготовилась выходить, когда Арманд схватил меня за руку.

— Merde! — прошипел он. — Пьер!

Дальше все произошло очень быстро. Я проследила за взглядом Арманда и увидела маленького рыжеволосого мальчика рядом с тремя широкоплечими охранниками перед витриной магазина игрушек. Он стоял лицом к проезжей части и, казалось, был полностью погружен в созерцание какой-то картинки, изображавшей индейца у пыточного столба. Но с помощью своих сверхъестественных способностей Пьер сразу же почувствовал присутствие Арманда, как только тот его увидел. Это было как в страшном сне. Пьер обернулся, как ошпаренный, открыв рот, будто крича, его горящие, безумные, отвратительные глаза искали нас. Мы встретились с ним взглядом. Нас обнаружили.

Но в следующий миг он покачнулся, нервно поднял вверх руки, судорожно схватился за горло, за голову, отвел от нас свой сумасшедший взгляд, потом неловко, обессилено повернулся и упал на землю, как марионетка, которой обрезали нити.

Начался переполох. Телохранители склонились над ним; один вытащил из кармана серую кожаную папочку, у другого в руках неожиданно появилась рация. С любопытством подходили зеваки, спешили полицейские и даже люди в автобусе вытягивали шеи и привставали, чтобы лучше увидеть, что произошло. Я посмотрела на Арманда. Он уныло глядел перед собой.

— Это была дуэль, ты же видела, — пробормотал он, когда заметил мое смятение. — Не волнуйся, он жив. Они подумают, что у него случился один из его припадков.

Я не знала, что сказать. Автобус остановился перед зданием вокзала, мы взяли свои вещи и встали, чтобы выйти первыми. Но мне пришлось крепко схватиться за поручень, чтобы не упасть, — у меня подгибались колени.

Глава 5

В здании вокзала, посередине зала, стояли, ни о чем не подозревая, двое полицейских. Оба были одеты в кожаные черные куртки, у обоих были рации. Они висели на груди так, чтобы можно было в любой момент схватить, на поясе болтались наручники, кобура застегнута. Они внимательно смотрели по сторонам.

Арманд громко вздохнул рядом.

— Спокойно, — прошептал он. — Если мы будем вести себя как ни в чем не бывало, они нас не заметят.

Я перевела дыхание. В автобусе, до того случая с рыжеволосым мальчиком, я твердо решила, что подойду к первому попавшемуся полицейскому, укажу ему на Арманда и закричу: «Вот тот, кого вы ищете! Арестуйте его!»

Но потом произошла эта история с Пьером. Теперь я думала только о том, как разлетелась на кусочки мамина ночная лампа и как Арманд сказал: То же самое я могу сделать и с твоей головой, если понадобится.

Мне стало страшно, и от этого я начала приходить в ярость. Арманд располагал сейчас моей жизнью точно так же, как и исследователи его института располагали его жизнью. Мне это настолько же мало нравилось, насколько и ему.

Если этот институт вообще существовал. Ах, черт возьми, я уже не знала, что и думать!

Арманд провел меня мимо полицейских в центр зала. Там мы остановились, и он уставился на табло.

— Электричка на Штутгарт через шесть минут, — прочитал он первую строчку. — Первый путь — как раз здесь, на выходе из вокзала. На ней-то мы и поедем.

— Что ты собираешься делать в Штутгарте? — промычала я.

— Затеряться в ночном городе, — ответил он, и мы направились к билетной кассе.