Арманд глубоко вздохнул и снова уставился на туннель.

— Я должен попасть в этот поезд, — добавил он. — Я должен попасть в этот проклятый поезд!

В его глазах появился какой-то безумный блеск — смесь страха, отчаянной ярости и чего-то еще, что было гораздо страшнее, но о чем я не имела понятия.

— Тогда просто останови его! — прокричала я в ответ.

Он издал какой-то странный завывающий звук.

— Этого я не могу. Я не могу остановить поезд!

Тут показался свет прожекторов локомотива, и рельсы заблестели, вытянутые в прямые нити, как тончайшая паутинка.

Я рассмеялась:

— Значит, ты все-таки не все можешь!

Не знаю, почему я это тогда сказала. В тот момент для меня было большим облегчением понять, что его сверхъестественная сила имела предел.

Арманд бросил на меня непередаваемый взгляд, и как раз в этот момент из туннеля вылетел поезд — громадный, грохочущий, тяжеловесный. Все это предстает в моих воспоминаниях как в замедленной съемке. Я помню, как поток воздуха, летевший впереди поезда, растрепал волосы Арманда, вижу его руки, судорожно сжатые, как при эпилептическом ударе, его искаженное страшной гримасой лицо, потом я слышу пронзительный металлический скрежет — сталью по стали, — чувствую, как дрожит земля у меня под ногами и вижу… как поезд постепенно останавливается. Прямо возле старой платформы, ровно перед нами. Последний железный взвизг, и вдруг настала оглушительная тишина.

Лицо Арманда снова разгладилось, покрытое тонкой пеленой пота. Он улыбнулся:

— Тормоза, — он торжествовал. — Мне в голову как раз пришла идея, что мне нужно только нащупать тормоза, чтобы остановить поезд.

Я посмотрела на стоявшие перед нами вагоны, под которыми что-то странно щелкало, и перевела взгляд на Арманда:

— Тормоза. Понятно. — Что мне теперь было делать, плакать или смеяться? — Что дальше?

— Мы сядем в электричку. Пойдем. — Он сделал слабое движение по направлению к хвосту поезда. — Как можно дальше от локомотива.

Мы поспешили к самым задним дверям. Я добежала до них, схватила ручку двери, дернула ее на себя, но она не поддалась. Дверь была заперта.

— Арманд, — сказала я и отошла назад. — Это по твоей части.

Арманд схватил железный рычаг, попытался его повернуть. Ничего.

— Merde! — пробурчал он, и взгляд его стал таким же стеклянным, как тогда, за игровыми автоматами. — Электричество?… Закрывание дверей работает от электричества? Это затруднительно. Это… vachement con!

Он яростно дернул за ручку, но дверь не поддавалась.

В этот момент хлопнула первая дверь, и вышел кондуктор, вероятно, чтобы проверить колеса поезда. Но прежде чем успел приступить к проверке, он обнаружил нас и начал взволнованно махать рукой.

— Эй вы там! — закричал кондуктор. — Садитесь обратно. Это еще не Центральный вокзал!

Мы удивленно переглянулись. И тут глаза Арманда засветились. Он схватил дверную ручку, дернул ее на себя и закричал в ответ:

— Не открывается!

Было отчетливо слышно, как кондуктор выругался, доставая из сумки солидную связку ключей. Он вставил один из них в коробку управления, которая находилась прямо возле откинутой лесенки. Что-то щелкнуло, и Арманд смог без труда открыть дверь. Мы вошли в вагон, захлопнули за собой дверь и остались стоять в тамбуре. Поезд почти сразу после этого тронулся.

— Я остановил поезд! — сказал Арманд и помотал головой, видимо сам еще не веря в это. — Если бы месье Фурье об этом узнал…

Я никогда не узнаю о том, кто такой этот месье Фурье.