Признание далось легко, словно ветер. Никаких сомнений говорить или нет не было. И да, я ждал реакции, а я все не было и не было…

Камила словно бы замерла, продолжая стоять рядом, все же так близко, что я мог видеть легкое движение ее волос от моего дыхания. Минута, две, три… Я начинал нервничать, но затем…

— Тогда почему? Почему же ты отдалился от меня? — В любимых глазах стояли слезы.

Легко улыбнулся, касаясь оберегов в волосах принцессы.

— Этот защищает тебя от насилия… — погладил небольшую монетку с пером. — Этот от дурных слов… — бисерная косичка. — Этот убьет любого кто причинит тебе вред. Сдерживает твою магию, не давая ей проявиться в полной мере. А этот… — Я сжал губы. — Запрещает секс до наступления совершеннолетия. Я думал, что он от другого, когда впервые смотрел на твои обереги, но тогда, когда мы впервые поцеловались в полной мере ощутил влияние этого артефакта. Он действует не так как остальные и направлен исключительно на меня, ведь твоя тетя знала, что я хочу от тебя, не могла не знать. И защитила племянницу как могла.

Камила нахмурилась.

— То есть как это? Меня, получается, те разбойники не могли… — Девушка замолчала, все еще болезненно воспринимая те воспоминания еще в лесу Астеры.

Я скривился.

— Нет. Эти обереги не так работают, — с сожалением покачал головой. — Тебя могли изнасиловать, но тот кто это бы совершил после умер страшной смертью в течение нескольких месяцев.

— Тогда в чем защита? — Принцесса не понимала.

Я пожал плечами, отворачиваясь.

— Амалия Астерос защитила тебя так как сумела. Любого мага и аристократа твои обереги бы отпугнули. Я видел, что они значат с самого начала.

— Но ты сказал, что один направлен именно против тебя?

— Да. — Пожал плечами.

— Я могу снять его! — Ками схватилась за свои волосы, пытаясь выпутать из них нитку с заговоренными монетами. Я улыбнулся, убрав ее руки от тут же спутавшихся волос.

— Ты могла их снять пока не знала что они значат, Камила и желая надеть их обратно потом. Такова магия оберегов, Камила. Они защищают тебя от злых людей и взглядов, от воровства, от насилия, от многих вещей.

Девушка явно была возмущена, вырвав свои руки из моих ладоней и снова и снова пытаясь снять хоть один амулет, но у неё ничего не получалось.

— Зачем тогда ты сказал это мне! Зачем? — Она уже кричала, не в силах пережить такую заботу её «бабули».

— Камила… — Снова прижал принцессу к себе, не давая её причинять самой себе боль. — Успокойся. Их все равно нельзя было снять просто так, я же сказал. Ты могла их снять только когда собиралась промыть волосы и переплести все. Сейчас же ты хочешь снять их и не надевать. Это другое. И прекрати вырываться! С наступлением совершеннолетия большинство из них потеряют всю свою силу и ты легко сможешь избавиться от них.

— Ты знал! Знал и молчал!

— Твоя тетя хотела тебя защитить, Камила. И я хотел. Мне казалось важным дать тебе время свыкнуться с изменениями в жизни, попробовать жить свободной.

— Свободной? — Принцесса посмотрела на меня как на идиота, коим я сейчас себя и ощущал. В голосе звучало настоящее осуждение. — Сначала я не понимала бабушку, когда она гоняла от нашего порога деревенских женихов мокрым полотенцем, потом смирилась с этим, затем было недопонимание того, зачем она скрыла от меня мою собственную магию, не рассказывала про этот мир ничего, чтобы потом неподготовленной отправить через всю страну до Марантской академии магии совершенно не заботясь о том, как я там буду жить! И знаешь, когда я встретила тебя, ты первый начал рассказывать мне о том, как бывает на самом деле, что происходит в окружающем нас мире.