— На тебе будто пахали, но этого не видно, — проговорила Нина себе под нос, глядя в зеркало. — За это тебе и платят.

Кинув взгляд на часы, решила поторопиться. Нужно было переодеться и такси вызвать, чтобы попасть домой хотя бы к двум часам ночи. Не хотелось думать о том, каким взглядом её встретит Зинаида Тимофеевна. Ничего, конечно, не скажет, но от её красноречивого прищура попросту коробит, и давать ей деньги с каждым разом всё противнее. Нина не сомневалась, что соседка рассказывает хозяйке квартиры все подробности её жизни, которые ей становятся известны. Недаром на неё на улице косятся с недавних пор.

Смыв макияж, повесила платье в шкаф Греты, всё аккуратно расправила, и взяла футболку, в которой пришла в этот вечер в «Тюльпан». Только голову в вырез сунула, как почувствовала чьё-то присутствие за спиной. Даже не испугалась, среагировала чисто инстинктивно, двинула локтем тому, кто рискнул её схватить, но не преуспела. И хоть за спиной послышался сдавленное оханье, но мужские руки с её тела не исчезли, наоборот, её прижали к стене, навалившись всем телом, и Нина запуталась в футболке, не сразу сумев сдернуть её с головы.

— Отпусти сейчас же, — рыкнула она, прекрасно зная, кто на неё напал. От Вадика так несло «Фаренгейтом» и виски, что спутать его с кем-то было проблематично. Сумела повернуться, чтобы быть к нему лицом, хотела вцепиться в его щёку ногтями, но Вадик уклонился. И при этом разулыбался так, будто она с ним играла, а не пыталась заехать коленом ему в пах.

— Я тебе говорил, что ты красавица? — Он прижался губами к её шее и нахально облапал грудь.

Тонкое кружево затрещало, Нина от ярости зарычала и снова попробовала ударить его ногой.

— Вадик, отпусти меня. Я пока по-хорошему тебя прошу.

Он схватил её за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, улыбнулся.

— Давай по-плохому?

— Я убью тебя!

Он её поцеловал, решительно раздвинул языком её губы, и на какие-то полминуты Нина потеряла способность сопротивляться, от привкуса виски даже язык защипало. Не зная, что ещё сделать, стукнула Вадика кулаком между лопаток. Тот дрогнул, но её не отпустил, напротив подхватил её под ягодицы, приподнимая и одновременно прижимая к себе. Нина забрыкалась с новой силой, удивляясь, насколько пьяный в стельку человек может быть силён.

— Убью! — выдохнула она, когда поцелуй прервался.

— Да ладно тебе, я в пятницу женюсь. — Он убрал волосы с её лица, секунду вглядывался, потом сжал ладонью её подбородок и снова поцеловал в губы, крепко. — Я сделаю всё, что ты захочешь. Чего ты хочешь?

— Ты… пьяный сукин сын!

Он принялся целовать её, а Нина в панике обводила взглядом комнату, выискивая подходящее для сопротивления оружие. А сопротивляться было самое время: судя по тому, что творилось у Вадика в штанах, надолго его поцелуи не займут. А потом обвисла у него на руках, глядя на Константина, который зашёл в гримёрку и остановился, наблюдая за происходящим.

— Убери его, — завопила Нина, когда поняла, что его больше занимает процесс, чем желание помочь.

Костя подошёл, взял Вадика за шкирку и оттащил от неё. Нина, оказавшись без поддержки, нелепо съехала по стене на пол, но всё же с интересом наблюдая за тем, как Костя, не церемонясь, выталкивает Вадика за дверь. Тот громко возмущался, но как-то бессвязно, и, кажется, рухнул на пол, как только оказался в коридоре.