Я порывисто вздохнула.

– Все правда так плохо, как сказал Джекс?

Отчасти я надеялась, что Клайд заверит меня, что Джекс любит преувеличивать.

Но этого не случилось.

Хотя я не уточняла никаких подробностей, Клайд подтвердил слова Джекса.

– Не знаю, что именно он тебе рассказал, но полагаю, всего не сказал.

Я закрыла глаза, слушая шуршание шин по дороге. Боже, что я делаю? Может, мне лучше снять номер в отеле, уехать обратно в колледж, позвонить Терезе… Нет. Я не позволила себе больше думать об этом. У них с Джейсом на лето были большие планы. Путешествия. Пляжи. Солнце и песок. Я не желала все портить, вываливая на нее – точнее, на них – свои проблемы. К тому же мне всегда претило стеснять друзей и спать у них на диване.

Прошло несколько минут, прежде чем Клайд заговорил снова.

– Как же я хотел, чтобы этого не произошло.

Я не открыла глаза.

– Зачем ты вернулась? Малышка, я всегда говорил с тобой начистоту и сейчас тоже не буду врать.

Мое сердце словно зажали в тиски, в голове все крутились слова Джекса о том, что здесь одни проблемы.

– Я надеялся на то, что ты никогда не вернешься сюда. Кое о чем тебе знать совсем не обязательно. Тебе даже не обязательно знать, что если и есть в этом мире что-то неизменное, так это ты, малышка.

Я распахнула глаза.

– Ты очень хорошая. Ты всегда была хорошей, в какое бы дерьмо ни вляпывалась Мона, даже до пожара.

В груди кольнуло. Все тело обожгло болью, которая полыхнула по шраму у меня на щеке и по всем остальным шрамам – гораздо более жутким. Казалось, это случилось вчера. Пожар.

– Ты ведь знаешь, твоей матери не помочь.

– Знаю, – прошептала я, чувствуя, как горло свело судорогой. – Но я здесь не за этим. Клайд, она меня обманула. Я не вру.

Он понимающе взглянул на меня.

– Я знаю и верю тебе. Но еще я знаю, что теперь ты здесь и понимаешь, что у твоей матери неприятности. А это значит, рано или поздно ты захочешь ей помочь.

Я вздохнула.

– Поэтому я повторю, – продолжил он. – Моне уже не помочь. Не в этот раз. Лучше всего тебе вернуться обратно в колледж и больше не приезжать сюда.

Подняться в свою бывшую спальню я так и не смогла.

Конечно, опыта управления баром мне набраться было неоткуда, да и в математике я не слишком преуспела, но, просмотрев аккуратно разложенные документы, счета и фактуры, я поняла две вещи.

Во-первых, в последний год мама явно финансами не занималась. Она была полной противоположностью любого порядка. Если бы объявили конкурс на самого неорганизованного человека, на первом месте вы увидели бы фотографию счастливо улыбающейся мамы. Бухгалтерию вел кто-то другой, и я сильно сомневалась, что это Клайд. Да, он прекрасно умел разговаривать начистоту, являлся для меня практически единственным положительным примером во всем и великолепно готовил, но заниматься счетами? Точно нет.

Во-вторых, выяснилось, что деньги не утекали из бара, как песок сквозь пальцы. Это меня озадачило. Если мама потратила все мои деньги и наверняка потратила все свои, бар был бы следующим в ее списке. К тому же его состояние оставляло желать лучшего.

Впрочем, если подумать…

Когда мы пришли, Клайд объяснил, что мою машину забрали с парковки и увезли в гараж для замены стекла (я даже думать не хотела об этих тратах!), после чего удалился на кухню. Больше в баре никого не было, и я могла внимательно изучить его состояние.

Раньше, еще до того как я отправилась в колледж, в баре «У Моны» всегда царил кавардак. Стойка и пол были вечно залиты чем-то липким, но вот чем именно – всегда оставалось загадкой. Краны были сломаны.