— Повернись, — сказал он.

— Нед, говорю тебе, Энни хочет быть с тобой наедине.

— Повернись!

Он собирался меня убить. Я пыталась помолиться, но смогла лишь прошептать слово, которое, умирая, произнесла Линн:

— Пожалуйста…

— Как ты думаешь, Энни? — сказал Нед. — Что мне делать? Скажи.

— Пожалуйста.

Я оцепенела от ужаса и не могла даже пошевелить губами. В отдалении послышался звук сирен.

«Слишком поздно, — подумала я. — Слишком поздно».

— Ладно, Энни. Сделаем так, как ты хочешь.

Я услышала треск ружейного выстрела и провалилась в черноту.

Припоминаю, что услышала слова полицейского: «Она в шоке», — и увидела тело Неда, лежащее на могиле Энни. Потом я, видимо, снова потеряла сознание.

Пришла я в себя уже в больнице. Меня не застрелили. Я поняла, что осталась в живых, потому что Энни велела Неду не убивать меня.

Видимо, меня сильно накачали успокоительным, потому что я снова заснула. Проснувшись, услышала чьи-то слова:

— Она очнулась, доктор.

Секунду спустя я оказалась в объятиях Кейси и тут поняла, что могу наконец ничего не бояться.

Эпилог

Узнав о признаниях, которые Линн сделала мне перед смертью, Чарльз Уоллингфорд сразу решил сотрудничать со следователями. Он сознался, что украл все пропавшие деньги, за исключением суммы, занятой Ником под собственные акции. Эта кража должна была стать его вознаграждением за сотрудничество в реализации плана по разорению «Джен-стоун». Наиболее шокирующим заявлением Чарльза было то, что весь план разработал не кто иной, как Адриан Гарнер, миллиардер, глава компании «Гарнер фармасьютикал». Он же руководил каждым этапом происходивших событий.

Именно Гарнер рекомендовал доктора Кендалл в качестве ассистентки доктора Челтавини, умышленно направив ее в лабораторию для саботирования экспериментов.

Кроме того, Гарнер был любовником Линн и тем человеком, которого видел Нед Купер на подъездной аллее в ночь поджога. После пожара в усадьбе Линн отпустила прислугу, чтобы продолжать встречаться с Гарнером без свидетелей.

Когда Гарнер узнал, что противораковая вакцина действует, ему показалось мало просто распространять ее — он захотел владеть ею. Создав видимость неудачи с вакциной, что привело в конечном итоге к банкротству «Джен-стоун», он намеревался за сравнительно небольшую сумму приобрести патент на вакцину. Тогда «Гарнер фармасьютикал» стала бы владельцем препарата, который ожидает большое будущее и который, по всей вероятности, принесет огромную прибыль.

Явным промахом было то, что Лоуэлла Дрексела лично попросили забрать записи доктора Спенсера. Телефон Вивьен Пауэрс прослушивался. После того как она оставила мне сообщение, где говорилось, что она знает, кто забрал записи, ее похитили и накачали лекарствами, чтобы она не смогла отождествить теперь уже седовласого Дрексела с мужчиной, которого описал доктор Бродрик и который приходил в офис.

Гарнер дал Линн таблетку, которую она положила в напиток Ника в кафе аэропорта. Это был новый препарат, действующий не сразу, а усыпляющий жертву несколько часов спустя. У Ника Спенсера не было шансов выжить.

В связи с этим Гарнеру было предъявлено обвинение в убийстве. На сцену выступила другая крупная фармацевтическая компания и провела на фондовой бирже сделку по присоединению «Джен-стоун». Инвесторы, поначалу считавшие себя обманутыми, теперь обладали акциями, стоимость которых соответствовала их вложениям. Если успехи в разработке вакцины будут развиваться и дальше, то в будущем стоимость акций может намного возрасти.