— Я вернусь через минуту, — сказал он. — А вообще-то мне показалось, что вы не очень-то уверены, что хотите видеть этого человека.

— Хорошо, я подожду. Можете называть это местью, насмешкой или чем угодно, но не так уж часто случается, что ты общалась с кем-либо, а другой — нет.

— Вы говорите о Николае Карпатиу или обо мне?

— Очень смешно. С вами-то он, во всяком случае, встречался.

— Так это капитан того рейса, на котором мы с вами познакомились?

— Да. И торопитесь!

— Я, пожалуй, хотел бы встретиться с ним.

— Бегите!

Бак позвонил Мардж снизу:

— Не могли бы вы поднести к лифту мою репортерскую сумку? Меня ждет такси.

— Сделаю, — ответила она. — Но вас спрашивают и Стив, и старик.

«Что там еще?» — подумал он. Бак посмотрел на часы, желая, чтобы лифт поднимался скорее. Что за жизнь в небоскребах!

Он подхватил свою сумку у Мардж, влетел в офис Стива и спросил:

— В чем дело? Я тороплюсь.

— Нас хочет видеть босс.

— В чем дело? — спросил Бак, пока они шли по коридору.

— Я думаю, Эрик Миллер. Может, еще что-то другое. Мое короткое сообщение не разволновало Бейли.

Он просто согласился, зная, что ты уже взялся за дела, потому что ты знаешь все, что планируется на ближайшие недели.

В офисе Бейли перешел прямо к делу:

— Я хочу задать вам два четких вопроса и получить быстрые и прямые ответы. Происходит масса событий, и мы Должны быть в курсе их всех. Во-первых, Планк, пошли слухи, что Мвангати Нгумо созывает пресс-конференцию, и все считают, будто он собирается подать в отставку с поста генерального секретаря.

— В самом деле? — спросил Планк.

— Не делайте из меня дурака, — прорычал Бейли. — Не нужно быть гением, чтобы сообразить, что там происходит. Если он подает в отставку, ваш хозяин знает об этом. Вы забываете, что я работал в африканском бюро, когда Ботсвана стала ассоциированным членом Общего рынка. За всеми этими делами стоит Джонатан Стонагал. Всем известно, что он — из покровителей Карпатиу. Какая тут связь?

Бак видел, что Стив побледнел. Бейли явно знал больше, чем они ожидали. Впервые за много лет голос Стива прозвучал нервозно, даже с оттенком паники.

— Я скажу вам то, что я знаю, — объявил он, но Бак догадывался, что знает он больше, чем скажет. — Мое первое поручение на завтрашнее утро состоит в том, чтобы отрицать заинтересованность Карпатиу в получении этого поста. Он скажет, что у него слишком много радикальных идей и что он будет настаивать на их единогласном одобрении со стороны постоянных членов. Они должны согласиться с его идеями по реорганизации, изменением акцентов и кое с чем другим.

— Конкретно?

— Я не имею права…

Бейли встал с побагровевшим лицом.

— Я вам кое-что скажу, Планк. Вы мне нравитесь, я считаю вас суперзвездой журналистики. Я поднял вас наверх, когда еще никто не понимал, чего вы стоите. Я уступил вас этому молокососу, и мы заставим его сделать, чтобы это выглядело пристойно. Я платил вам шестизначные суммы задолго до того, как вы их заслужили, потому что знал, что это когда-нибудь окупится. Окупилось. Так вот, все, что вы скажете мне в этих стенах, за их пределы не выйдет. Вы, ребятки, думаете, что если я два-три года тому назад отошел от дел, у меня не осталось контактов, что у меня ушки не на макушке? Так вот, я вам скажу: не успели вы утром уйти от меня, как мой телефон начал надрываться без умолку Я нутром чувствую, что предстоит что-то крупное.