Зазвонил телефон. В трубке раздался голос доктора Стерлинга, похожий на голос Гомера Пайла.

– Что у вас за проблемы? – поинтересовался он.

– А-а, здравствуйте. Я проснулась в ужасном самочувствии.

– В каком смысле?

– Испытываю усталость, боль. В груди болит.

– Вы что-то делали или отдыхали?

– Отдыхала.

– Ощущения такие же, как были? Во время инфаркта?

– Нет. Пульсация сильнее.

– Дышать трудно?

– Не сказала бы.

– Голова кружится?

– Не то чтобы кружится, но есть чувство… неустойчивости. И большая усталость. Мне не было так плохо с тех пор, как все это началось.

– Думаю, не стоит беспокоиться. Скорее всего кости.

– А боль? И усталость. И голова болит.

– А это похоже на вирус.

– А это не опасно? В смысле, я не в группе риска? У меня двое четырехлетних детей.

– Инфекция верхних дыхательных путей на данный момент не лучший вариант, но не смертельно.

– Мда, утешает.

– Мои в этом возрасте постоянно что-нибудь приносили.

– Да уж, это просто переносчики заразы.

– Если вы всерьез боитесь, отправьте их куда-нибудь на пару дней. Но мне кажется, что у вас что-то безобидное, а боль в груди – естественная часть заживления.

– Но мне действительно нехорошо, – не сдавалась Мэрибет. – Точно не надо показаться?

– Если вам кажется, что дело срочное, надо в неотложку. Либо могу перевести вас на приемную. Завтра сможете прийти?

– Я позвоню, если не станет лучше.

– Хороший план, Мэриан. – Он хихикнул, порадовавшись рифме.

– Я – Мэрибет, – поправила она. Но врач уже повесил трубку.

– Ты по телефону с врачом разговаривала, я не ошиблась?

– Да. Чувствую себя неважно.

– А доктор что сказал?

– Ничего толкового.

Мать поджала губы и покачала головой.

– Эти врачи ничего не знают. Позвоню Эрбу Закеру. Ему такую же операцию делали.

– Не надо, прошу тебя. – Мэрибет не понимала, как семидесятивосьмилетний пенсионер может сказать что-то дельное по поводу ее жизни.

– Не глупи. Я хочу помочь.

Мать ушла звонить, а Мэрибет подумала, с кем бы она действительно хотела поговорить: с Элизабет. Со старой Элизабет, которая, когда Мэрибет в двадцать четыре года заболела ветрянкой, дала ей все свои фильмы с Кэри Грантом и купила кашемировые варежки, чтобы Мэрибет всю себя не расцарапала, когда чесалась. Но Элизабет, которая навещала ее на прошлой неделе, была так же далека от ее жизни, как и Эрб Закер.

Потом в голову пришла мысль о Луке, медсестре. Страховка этого уже не покрывала, но можно вызвать за свой счет.

Мэрибет отыскала среди писем банковскую выписку. На сберегательном счету, который она открыла, получив отцовское наследство, было 52 тысячи долларов. На дом (или даже, если смотреть правде в глаза, квартиру) нигде, кроме отдаленных районов Бруклина, не хватит. Но раз-другой вызвать медсестру Луку можно.

Мэрибет позвонила в службу, и ей пообещали прислать кого-нибудь завтра с утра пораньше, она попросила Луку.

На улице лил дождь. А это означало, что потечет кухонное окно. Мэрибет порылась в кладовой в поисках ведра, подставила. Мать сидела за столом с чашкой чая и болтала по телефону – видимо, с Эрбом Закером. Но говорили они, судя по всему, не о проблемах с сердцем. В какой-то момент она посмотрела на Мэрибет.