Пока мы спорили, Варвара Петровна всё так же деловито ковырялась в клумбе.

– Ле е еночка… – прошептал я нервно.

– Тише! А то она нас точно услышит и, ведьма она или нет, может здорово рассердиться.

– Не в этом дело. Не хочу тебя пугать, но у тебя на плече сидит паук.

– Ну и что, я не боюсь, – пожала плечами девочка, отчего паук переместился ещё ближе ко мне.

– Признаюсь тебе честно, боюсь я. Твоё плечо находится как раз около моего носа. И если я сейчас заору, то ве… Варвара Петровна нас услышит. Я и так уже еле сдерживаюсь.

– Я и так вас слышу, так что вылезайте вместе с пауком, и поосторожнее, пожалуйста, а то все цветы мне переломаете, – ехидно усмехнулась Варвара Петровна.

К моему величайшему облегчению, мы выползли из за клумбы и Леночка стряхнула паука, а то ещё минуточка – и я бы заорал, а голос, как вы помните, у меня громкий.

– Ну и зачем же вы за мной следили? – грозно взглянула на нас соседка Курочкина, уперев руки в бока.

– По школьному заданию, – быстро нашлась Леночка, и ведь главное – сказала чистую правду.

– Что, в школе так и задали – следить за мной? За Варварой Петровной Куламессовой?

– Да, – ляпнул я.

– Нет, что вы, – вмешалась Леночка, – за вами лично нам следить не задавали, нам задали наблюдать за бабушками, а так как бабушки Вити далеко, мы решили выбрать вас.

– И почему именно меня? – подозрительно сузила глаза Варвара Петровна.

– Потому что вы показались нам очень интересным объектом для наблюдений.

Теперь вы понимаете, почему я считаю, что Леночка всегда может подобрать нужные слова? Вот вы бы так могли? Я – нет. Я бы назвал соседку Курочкина не «интересной», а «странной» или «подозрительной» и наверняка бы всё испортил.

– Ну и что же во мне такого интересного? – продолжила допрос Варвара Петровна, но было видно, что она польщена.

– Вы любите природу, вон как долго и с любовью ухаживаете… – начала Леночка.

– А ты, мальчик, чего молчишь? Тебя что во мне заинтересовало? – прервала Леночку старушка, видимо почувствовав, что я обязательно проболтаюсь.

– У вас тринадцать кошек, – выпалил я, внутренне радуясь, что сумел промолчать о метле.

– Значит, кошек любишь?

– Очень. – Тут я не врал: у нас дома жили целых три кота и один маленький котёнок.

– Верю, – взгляд Варвары Петровны как то сразу потеплел, – но следить всё равно нехорошо, могли сразу подойти и расспросить всё, что вам хотелось узнать.

– Простите нас, пожалуйста, – вздохнул я, виновато опустив голову.

– Ладно уж, шпионы разведчики, прощаю. Так какова суть школьного задания, кроме слежки, которую вы провалили?

– Доказать, что все бабушки уникальные, – Леночка улыбнулась. – Понимаете, некоторые в это просто не верят. Какая глупость, правда?

– Да уж, – Варвара Петровна выглядела ошарашенной, – а ты, значит, веришь?

– Конечно, это же очевидно.

– И ты? – взглянула бабушка на меня.

– А мне свойственно сомневаться, – гордо заявил я и снова процитировал одно из любимых латинских выражений отца: – Dubitando ad veritatem pervenimus.

– «Путь к истине – через сомнения», – тут же перевела Варвара Петровна. – Латынь, значит, знаешь? Неплохо.