Александр Грин. Остров
Огромный пароход «Индия», шедший с грузом хлопка из Сан-Франциско в Ливерпуль, попал на мину, выпущенную германской подводной лодкой, и быстро пошел ко дну. Из нескольких сот человек, бывших на пароходе, разместилось по шлюпкам немного более половины, остальным угрожала и скоро наступила для них смерть. Видя неминуемую гибель, два человека, очень, по разным для этого причинам, хотевшие жить, держались на воде сколько могли. Наконец, обоим удалось схватиться за обломок дерева, и к утру, окоченевшие и измученные, были они выброшены на маленький песчаный островок, длиной не более двадцати сажень. Один из этих людей был англичанин, а другой немец.
Когда солнце обсушило немного их и они получили способность разговаривать, немец сказал: — Хотя я тоже потерпел крушение от мины и рисковал жизнью, и сейчас еще продолжаю рисковать ею, все же мне приятна горделивая мысль, что мина была немецкая. Гох! Хорошо работает наш подводный флот! Англичанин, которого звали Стерн, ничего не сказал на это. Он только внимательно посмотрел на своего невольного товарища по несчастью. Немец, по имени Карл Брокман, продолжал: — От всей души радуюсь успехам отечества. — На пароходе было двести десять женщин и детей, — кратко заметил Стерн. — Жертвы войны! — сентиментально заявил немец. Они замолчали. Англичанин методически крошил складным ножом мокрый табак, затем разложил его для просушки на своей собственной шапке. Сделав это, он некоторое время сидел молча, поджидая, когда можно будет закурить трубку. Наконец, табак высох. Стерн набил трубку, запалил ее с помощью уцелевшего в кармане зажигательного стекла, пустил кольцо дыма и сказал: — Брокман, вы остаетесь при своем прежнем утверждении? Немец в это время дремал на песке, прикрывшись курткой. — Герр Брокман! — продолжал Стерн. — Мы выброшены с вами в таком месте, где, я полагаю, не требуется свидетелей. Если вы сторонник убийства мирных жителей, покорнейше прошу вас вынуть свой револьвер и стать на дистанцию пятнадцати шагов. Я думаю застрелить вас. — Дуэль? — тревожно спросил немец. — Как хотите. По-моему, военные действия обоюдно вооруженных сторон. Брокман подумал и встал. Решимость Стерна произвела на него подавляющее впечатление, но он не мог отказаться. Отмерив пятнадцать шагов, враги стали лицом друг к другу, подняв револьверы кверху дулом. — Раз! Два! Три! — сказал Стерн. Оба выстрелили одновременно. Немец, пораженный в голову пулей англичанина, упал как мешок. Стерн подошел к нему и долго смотрел на красивое, тупое, бородатое лицо Брокмана. — Олл райт! Да здравствует старая Англия! — воскликнул он. — Англия, у которой хватит пуль и стойкости отомстить за потопленных детей! |
