Мы оба не спали. Тихо тикали часы на стене, шумел дождь, гремел гром. Неоновые сполохи молний освещали стены и бросали причудливые тени на пол. Мадан тяжело вздохнул, укрыл меня одеялом и обнял за плечи, привлекая к себе. Ничего эротического в его жесте, а меня вдруг словно подбросило, дух захватило и в сердце что-то шевельнулось. Что-то очень горячее. Похожее на нежность. Обо мне никто и никогда не заботился. Вот так. Безвозмездно. Я чувствовала его эрекцию, знала, что для него лежать со мной вот так, прижимаясь ко мне, когда я в одних трусиках и майке, подобно адской пытке, но он не сделал ни одного движения, намекающего на его желание. Наоборот, очень нежно касался кончиками пальцев моих плеч, спины, перебирал мои волосы. Я начала засыпать. Глаза непроизвольно закрывались, а потом резко открывались, когда я понимала, что вырубаюсь и что мне спокойно и хорошо в его руках. Настолько хорошо, что я не просто проваливаюсь в сон, измучанная часами бессонницы, а медленно в него погружаюсь.

Я уснула. Внутренний «будильник» сработал с рассветом. Резко открыла глаза и обнаружила, что лежу на самом краю постели, а он все ещё крепко обнимает меня, уткнувшись лицом мне в затылок.

Я осторожно повернулась к Лёше. Рассматривала его, подперев голову рукой.

Он мне нравился. Мне нравились его светлые, чуть длинноватые волосы, нравилась лёгкая щетина на щеках, нравились резкие черты лица и небольшой шрам на подбородке. Невольно протянула руку и тронула его щеку, прошлась кончиками пальцев. Он лёг на спину, и сама не поняла, как это получилось, но я положила голову ему на грудь, с восторгом почувствовала, как он обнял меня за плечи, прижимая к себе. Сердце гулко забилось. Я никогда не спала с мужчиной. Никогда. И сейчас, слыша биение его сердца под своей ладонью, его спокойное дыхание, вдруг поняла, что мне нравится лежать на нем. Нравится просыпаться в его объятиях. Интересно…если бы я не была Куклой и все было по-другому…я бы могла…?

Послышался щелчок за дверью, и я насторожилась. А потом вдруг улыбнулась уголком рта, спустила лямку с плеча и крепче прижалась к Лёше.

В этот момент дверь в спальню приоткрылась и что-то тяжёлое упало на пол. Мы оба резко подскочили на постели, и я встретилась с разъярённым взглядом Оленьки. Она вначале побледнела, потом кровь прилила к ее щекам. Несколько секунд она переводила взгляд с меня на Лёшу, с него обратно на меня. Видимо оценивая ситуацию. Но что здесь оценивать? Я в майке и трусах, он тоже полуголый. Нужно быть полной идиоткой чтобы решить, что мы просто вместе валялись на кровати и болтали о погоде. Более того, я уверенна, что она успела заметить меня, лежащую у него на груди. Она резко развернулась на каблуках и бросилась к двери. Мадан громко выругался и бросился за ней, на ходу натягивая футболку.

— Оля. Оля, подожди. Оля!

Я засмеялась, но смех получился немного истеричным. Бросился за своей лошадью, аж пятки засверкали. Я встала с постели, юркнула в душ, быстро почистила зубы, потом натянула джинсы и набросила кофту. Босиком пошла на кухню. Ужасно хотелось есть. Сердце билось чуть быстрее чем обычно. Поставила чайник, достала хлеб с сыром.

Дверь отворилась, и я на секунду застыла с чашками, потом поставила их на стол.

Никитин зашёл на кухню. Я слышала, его тяжёлое дыхание, видимо он поднялся пешком, не на лифте.

— Ты специально это сделала да?

Я разлила горячую воду, бросила пакетики с чаем. Обернулась к нему — мокрый, вода стекает ручьями на паркет, а глаза от ярости налились кровью.

— Что специально? — я пожала плечами.

Он вдруг подскочил ко мне и выбил чайник из моих рук, кипяток залил пол и чудом не попал мне на ноги.