Я знала, что мой отец — адмирал элитного подразделения армии Свободной Республики, приближенный к императору, и что его связь с мамой была коротким служебным романом во время одного из визитов адмирала на Остров С. Я знала, что у него есть жена и сын, с которыми он часто мелькал на страницах газет. Я вырезала с них Ту Самую Женщину и приклеивала на её место изображения нас с мамой, любовалась, как прекрасно мы смотримся рядом с высоким, красивым мужчиной и мальчиком с яркими неоновыми глазами, а потом с ненавистью вырезала и его, оставляя только нас с отцом. Иногда я желала им смерти. Чтобы на их дом напали меты, и его сожгли в пепел, а отец тогда обязательно бы приехал к нам с мамой. Мне почему-то казалось, что это Та Самая Женщина и её сын (я всегда считала ЕГО только её сыном) запрещают отцу видеться и общаться с нами.

Как часто мы ищем самые нелепые оправдания тем, кого любим, пытаясь всячески сгладить их вину перед нами только для того, чтобы иметь личное право любить их дальше и не презирать себя за это.

Моя мама работала главврачом в секретной лаборатории Корпорации «СНЕГ»*2, а отец обеспечивал охрану и безопасность объекта в самом начале разработок сырья. Их связь длилась, пока объект не передали в полное ведомство Комитета, и отец не покинул Остров, чтобы вернуться к своей настоящей семье.

Настоящей….А мы никогда не были для него настоящими. Мы остались в прошлом, как незначительный эпизод его насыщенной и полной риска жизни, в которой для нас так и не нашлось места.

Мама сообщила ему о рождении дочери, он поздравил и исправно отчислял средства на мое содержание в обмен на её молчание. Она рассказывала, что отец очень известный и влиятельный человек, если бы они встретились на несколько лет раньше, возможно, у них бы что-то получилось. Я часто мечтала и представляла себе, что было бы, встреться они намного раньше, как я сидела бы у него на плечах во время военного парада на центральной площади, как пускала бы в небо воздушного змея и как держала бы его за руку. Он бы любил меня больше всех на свете и никогда бы не позволил нам жить на Острове С.

Только адмиралу армии Свободной Республики явно было не до случайной любовницы с её дочерью. Конечно, мама на мой День Рождения дарила мне подарки от них обоих. Она не подозревала, что я всегда вскрывала игрушки и, найдя внутри чип с логотипом одного из местных магазинов, отправляла игрушку в пластмассовый ящик и больше никогда к ней не прикасалась. Мама считала, что я равнодушна к ним, а я не пыталась её переубедить.

Но однажды нам пришла посылка с материка. В деревянном ящике, помимо каких-то бумаг и продуктов, лежал коричневый вязаный заяц. Я тогда еще не умела читать и не знала, что посылку Комитет прислал всем детям работников лаборатории перед очередными выборами. Я решила, что именно эту игрушку отправил мой отец. С тех пор я не расставалась с зайцем, назвала его Адмиралом и всюду таскала с собой.

Никогда не забуду, как сидела на белоснежном диване круглого кабинета, обвешанного картинами с изображением разных уголков материка и его островов, утопающих в зелени и цветах, детей, плескающихся в чистых водоёмах, улыбающихся, счастливых людей, и думала о том, что именно так, наверное, выглядит рай. Тогда за что нас с мамой заперли в аду и не давали оттуда выйти? Почему нас обрекли на страшную смерть? Ответов на эти вопросы я не узнаю еще очень долго.

Меня одели в короткое белое платьице, как и всех девочек здесь, и теперь я смотрела на стеклянную дверь, за которой Магистр Центра с противным именем Дера Дино, которую боялся весь персонал карантина, разговаривала с высоким мужчиной в военной форме с черными погонами. Сама она всегда напоминала мне лабораторную худосочную белую крысу с длинным носом, тоненькой косичкой на затылке и маленькими черными глазками, которые смешно увеличивались под толстыми стеклами ее круглых очков.

Когда отец вошел в кабинет, я не сводила с него настороженного взгляда, полного слепого обожания и теребила кружевную оборку платья.