— Шевельнись только, мигом череп проломлю.

Он подобрал атаманскую саблю и запустил её в поток.

Скоро прибыла тележка. Птицу осторожно погрузили не неё, положив поверх палок, на которые набросали сухой травы. Крылатый гигант на мгновение открыл глаз и снова погрузился в забытьё. Трибси погладил его головное оперение.

— Хурр, все будет хорошо, парень.

Тайра подошла к Бринти, с дубиной в лапе нависшему над Хриплым Обжорой.

— Надеюсь, ты выбил из него всю боевую блажь.

Она перевернула крысу ногой.

— Слушай внимательно, нечисть. Мы не такие, как вы, поэтому ты останешься в живых. Но не показывайся больше в этих местах, не то пожалеешь.

— В следующий раз точно череп проломлю, — добавил Бринти.

Крыса страдала от мучительной боли, каждый удар пульса разрывал голову и тело. Но переполнявшая её ненависть оказалась столь сильной, что она, не сводя взгляда с мыши, попыталась в неё плюнуть. Бринти рванулся вперёд, но Тайра оттащила его.

— Идём, надо доставить птицу в аббатство.

Хриплый Обжора проводил их взглядом. С трудом шевеля губами, он еле слышно пробормотал:

— Я тебя не забуду, мышонок. Следующая наша встреча — смерть твоя. И постараюсь я, чтоб ты не подох слишком быстро.

Они направились в обратный путь. Тайра заметила, что лапы Бринти трясутся, его бьёт дрожь.

— Что с тобой, Бринти?

— Никогда ещё не поднимал лапу в гневе на иное существо. Эта крыса намного больше меня. Будь у неё меч, она могла бы меня запросто убить. Ты меня знаешь, Тайра, я ведь мирный парень. Но, когда увидел, как эти гады обращались с пленником, просто голову потерял. Извини.

— Не за что извиняться, Бринти. Такое может случиться с любым самым мирным созданием. А ты ещё и храбрец.

Бринти попытался сдержать дрожь в лапах.

— Спасибо, Тайра. Только не очень приятно вспоминать об этом. Не оттащи ты меня, убил бы я этого гада. Ох, не хотелось бы мне снова драться. Слишком уж голову теряешь.

Оба колокола Рэдволла, Матиас и Мафусаил, отбили вечернюю зарю, когда Тайра постучалась в ворота. Привратниками в Рэдволле служили в ту пору мышь Хиллия и её муж Ореал. Жили они в сторожке у главных ворот вместе с детишками, близнецами Ирглом и Ральгом.

— Кто там? — отозвался на стук Ореал. — С миром ли пришли вы к нам?

— Лесорубы вернулись, — отозвался Гирри. — С нами раненый, нужна помощь. Открывайте скорее.

Привратники отперли ворота и открыли одну створку. Тележка въехала в аббатство.

— Йик! — пискнули близнецы. — Ранний зверь!

— Большой раненый зверь, — оттащила их в сторонку мать. — Большая птица, орел, должно быть, хотя я орлов и не видела.

И мыши принялись подталкивать тележку.

— Скоро узнаем, что это за птица, — сказала Тайра.

Из главного здания вышли мать Ликиана с тётушкой Берби, Командор, кротоначальник и Кромка Серая Иголка. Командор похлопал дочь по плечу.

— Молодцы, хвостом клянусь. Отличные палки. А что это за мёртвую птицу вы на них положили?

— Йик! Ранний зверь, Командор! — в один голос сообщили близнецы.

Аббатиса уже склонилась над ястребом.

— Жив бедняга. Еле дышит. Что случилось?

— Шайка водяных крыс над ним издевалась, — принялся объяснять Гирри. — На дерево подвесили. Пришлось вмешаться. Ха, видели бы вы Тайру, как она их колошматила…

— Потом расскажешь, Гирри, — перебил Кромка. — Надо заняться раненым, покуда не помер.