– И всегда вы доходите до крайностей? - спросил он спокойно-примирительно.

 Она еще не успела ничего ответить, как внезапно услышала какой-то звук. Звонкий, он разнесся по дому серебряным колокольчиком. Это был голос ребенка, не понять этого было невозможно.

 Виктория побледнела.

 – Кто это? - прошептала она. Рорк сунул платок в карман.

 – Констанция! - громко позвал он, оставив вопрос Виктории без внимания. - Констанция!

 Экономка торопливо вошла в столовую с тяжелым подносом в руках.

 – Я здесь, сеньор.

 – Останься с мисс Гамильтон. - Он бросил на Викторию быстрый холодный взгляд. - Проследи, чтобы она съела что-нибудь.

 Экономка кивнула.

 – О да. Она должна есть, если хочет поправиться.

 Они говорили о ней так, словно ее самой тут и не было. В другое время это бы ее задело, но сейчас не имело для нее ровным счетом никакого значения. Голос, этот детский голос! Почему он так поразил ее?..

 Как только Рорк вышел из комнаты, она взглянула на Констанцию.

 – Это был… это был ребенок, ведь правда?

 – Да.

 Ответ ничего не прояснял, а она была слишком расстроена, чтобы спросить как-то деликатнее.

 – Здесь? - задала она дурацкий вопрос. - В этом доме?

 – Конечно. - Констанция улыбнулась немного печально и поставила поднос. - Такое хорошенькое маленькое дитя. Разве сеньор не говорил вам о ней?

 Виктория покачала головой.

 – Нет. Не говорил. - Она колебалась. - А это… это его ребенок? Сеньора Кемпбелла, я имею в виду.

 Женщина подняла брови.

 – Конечно.

 – Но… вы сказали, что он не женат.

 – Я сказала, что у него нет жены, сеньорита.

 – Я не понимаю.

 Экономка вздохнула.

 – Сеньор Рорк и его жена в разводе.

 Виктория подалась вперед.

 – А что произошло, Констанция?

 Женщина бросила быстрый взгляд на дверь.

 – Это, в общем-то, не мое дело, - сказала она, но выражение ее лица говорило о страстном желании все рассказать. Поколебавшись, она села на стул рядом с Викторией. - Как же мог существовать такой брак, - прошептала она, - когда один из супругов так холоден? Как лед. Ни чувств, ни любви в сердце.

 Виктория с изумлением посмотрела на нее.

 – Что вы имеете в виду?

 Констанция выразительно повела плечами.

 – Я имею в виду то, что говорю, сеньорита. Нет любви ни к кому - даже к этому невинному ребенку. Я никогда не видела такой - как бы это сказать? - такой пустоты в человеке. Секс, - сказала она, и ее лицо скривилось от отвращения, - это да. И умение обаять, когда нужно. Но все это фальшь, только средство для достижения своих целей. - Она вздохнула и прижала руку к груди. - Санта Мария, у меня сердце разрывается из-за этого бедного, несчастного ребенка…

 – Констанция, - раздался холодный голос Рорка. Экономка побледнела, отодвинула стул и вскочила на ноги.

 – Да, сеньор.

 – Думаю, что у тебя есть занятия поважнее сплетен.

 – Извините. Я только…

 – Я знаю эти твои "только", - звенящим от гнева голосом проговорил он. - Ты "только" суешь нос в чужие дела и, похоже, делаешь это довольно часто.

 – Это моя вина, - быстро сказала Виктория.