Плотно сомкнув губы, Джон промаршировал мимо своей ехидной мачехи. Кэти почувствовала, как ее щеки заливает румянец. Нравилось ей это или нет, но последняя реплика Изабель легла слишком близко к цели. Однако Кэти скорее дала бы сварить себя в кипящем масле, чем показала бы мачехе Джона свое смятение. Она изобразила вежливую улыбку, которая застыла на ее губах как приклеенная. Джон открыл дверь и вошел в дом. Изабель последовала за ним.

— Когда мужчина видит перед собой такую сногсшибательную красавицу, как Кэти, он обычно делает все, чтобы немедленно сделать ее своей собственностью. Ты об этом уже забыла, Изабель? Видимо, прошло много времени.

Ответ Джона не оставил Изабель равнодушной, о чем свидетельствовал внезапно изменившийся цвет ее лица. Она раскрыла рот, чтобы возразить, но Петершэм, торопливо вышедший из глубины дома, помешал ей дать достойный отпор пасынку.

— Петершэм, — кисло сказал Джон, — мне кажется, ты кое-что упустил. Я вижу, мои… м-м, распоряжения не выполнены.

— Простите, кэп, но она настояла на том, чтобы остаться. Сказала, что, мол, хочет встретить невестку. — Петершэм виновато встретил взгляд Кэти.

— А, ну разумеется, я хотела встретить твою жену, Джон, — с напускной веселостью проворковала Изабель. — В конце концов, я буду, ха-ха, ее приемной свекровью. Я представлю ее моим друзьям. Когда сегодня утром сюда примчался взмыленный Петершэм и сообщил, что ты собираешься вить в этом доме семейное гнездышко, я поняла, что должна это увидеть собственными глазами. Мне было очень трудно представить тебя образцовым семьянином.

— Ладно, теперь ты узнала, что я действительно обзавелся семьей, так что оставь нас. Моей жене нездоровится, и ей нужно отдохнуть. Петершэм, ты приготовил комнату?

— Бывшую хозяйскую, кэп.

Джон направился к лестнице, но Изабель схватила его за руку. Кэти испытала внезапный сладострастный порыв вонзить ногти в ее лицо, искусно покрытое слоем грима.

— Я купила в городе домик, Джон. Ты должен непременно меня навестить, после того как устроишь свою жену. Мы обсудим… старые времена.

— Может, навещу, Изабель. Ты, конечно, забрала всех домашних рабов, да?

— Они были моими, — пожала плечами Изабель, поглаживая тонкими пальцами с пурпурными ногтями его рукав. Кэти стиснула зубы, видя такое бесстыдство. — Твой отец завещал их мне. Тебе повезло, что ты получил усадьбу. В конце концов, ты не появлялся дома больше пятнадцати лет.

— Семнадцать, — холодно уточнил Джон, отворачиваясь. Он начал подниматься по лестнице, и Кэти покрепче обвила руками его шею. Петершэм шел следом за ними.

— Около дома стоит коляска, — бросил через плечо Джон. — Я рад предоставить ее в твое распоряжение, чтобы ты могла добраться до города.

— О, Джон, мой милый мальчик, ты так добр ко мне, — промурлыкала она в ответ. — Не забудь же навестить меня. Я знаю, как… одиноко… бывает мужчине, когда его жена находится в интересном положении.

Оскорбленная до глубины души, Кэти, раздув ноздри, с шумом втянула в себя воздух. Когда Изабель ушла, Джон скосил глаза на разъяренную жену.

— Ты к ней не пойдешь, — пробормотала Кэти приглушенной скороговоркой. Она не хотела, чтобы ее слышал Петершэм, но в то же время она не могла не выразить своего негодования.

— Ты мне приказываешь, жена? — Глаза Джона внезапно подернулись непроницаемой пленкой.

Опьяненная ревностью, Кэти кивнула.

— Не надо. — В тихом голосе Джона сквозила жестокость. — Я тебя простил, но моя доброта не безгранична.