Когда дверь за дядей закрылась, плечи Кэтрин сокрушенно опустились, но она тут же выпрямилась. Дело было сделано. Теперь ей придется все решать только со Стоуном.

Сунув руки в карман юбки, она повернулась к Кевину:

— Почему ты предложил ему так много?

Кевин поднял темную бровь.

— Чтобы он оставил тебя… оставил нас в покое.

— А ты понимаешь, что все это будет промотано за год?

— Если не раньше.

Кэт пересекла комнату и с беспокойством посмотрела на мужа.

— И что тогда?

Губы Кевина тронула улыбка.

— Ну, придется дать ему работу, чтобы не нахлебничал. Но больше — никаких притязаний: ни на твои доходы, ни на саму гостиницу.

— Конечно, так будет лучше всего, — нерешительно сказала она. — Но дядя — единственный, кто у меня остался из родных на этом свете, и…

— Он слишком долго сидел у тебя на шее. Бен — взрослый человек. Сам решит, тонуть или плыть дальше. К тому же он, может быть, и единственный твой кровный родственник, но это еще не вся твоя семья. Есть еще Сара и Фред, моя мать и Шелли, ну и я, наконец.

Его глубокий голос возвысился до торжественности. В посерьезневших глазах застыло ожидание.

Дрожащими губами Кэтрин прошептала:

— Да, и ты.

Кевин напористо и страстно заговорил:

— Кэтрин, ты должна, просто обязана мне верить! Я не выдал своего изначального намерения приобрести гостиницу по той лишь причине, что наши отношения и так были непростыми. Я не хотел подливать масла в огонь.

— Я понимаю. Ты стремился сделать лучше для меня, для нас обоих.

Кевин потянулся к ее руке, выдавая волнение легкой дрожью пальцев.

— Моя милая, славная Кэт. Как хорошо, что ты это понимаешь!

Кэтрин улыбнулась, глотая слезы.

— Я поняла и еще одну вещь. Подозреваю, что ты намерен передать мне только что выкупленную долю, чтобы в документах фигурировало только мое имя.

От удивления Кевин даже растерялся.

— Вообще-то да. Но как ты догадалась?

Она подарила ему кокетливый взгляд из-под ресниц.

— Жене с таким стажем, как у меня, полагается уже до тонкостей изучить своего избранника, даже если из всего периода замужества она умудрилась запомнить всего неделю… Вчера я была расстроена, ошарашена, выведена из себя… Я вела себя как последняя эгоистка, прости.

— Нет, это ты меня прости, — сказал Кевин, обнимая ее за плечи. Затем его руки сомкнулись вокруг ее талии, и он крепко прижал Кэтрин к себе. — Конечно, было бы лучше, если бы я рассказал тебе все сразу. Шелли не раз говорила, что я чересчур самоуверен и слишком хорошо знаю, что лучше и что хуже для других.

— Увы, это так, — подтвердила Кэтрин.

Губы его на секунду сжались.

— Кэти, боюсь, что я не смогу измениться.

— А я и не хочу этого теперь. За это я и люблю тебя, милый. Ты научил меня не прятать голову в песок перед самыми ужасными воспоминаниями моей жизни. — Она обвила его шею руками и заставила пригнуться, так что их лица почти соприкасались. — Я должна сказать тебе спасибо.

Их губы встретились и не захотели расстаться. Кэт почувствовала, как ее душу до краев заполнили любовь и нежность. Она будет свято хранить в себе эту любовь всю жизнь. Кевин никогда не усомнится в ее чувстве к нему.

Когда он, сделав над собой усилие, оторвался от ее губ, голос его звучал хрипло.

— Кэти, будь со мной всегда. Не позволяй ничему и никому нас разлучить. Я люблю тебя. Когда ты оставила меня в тот раз, я медленно умирал.