Штилем оказался тот парень при баллисте. Все понятно, шторма в день, когда он родился, похоже, не было.

Как хорошо, что на свете есть такие города, как Ракушка: у нас на улицах всегда столько самого разного народа, что никому в голову не придет обращать внимание на не так одетого человека. Каждый волен ходить, как ему заблагорассудится.

Поэтому я свободно шагала в легионерском костюме, который, похоже, уже прирос ко мне.

"Не прирос, а от грязи приклеился…" — а я думала, дракон спит себе на скале над пещерой.

Пока мы шли не в город, а в небезызвестную бухту Ай-яй-яй. В шутке дракона было слишком много правды — пребывание в Пуповине превратило нас в трубочистов. Да и просто хотелось искупаться по-настоящему. Я три года не плавала.

Тропинка, зигзагом спускающаяся с Сопи-горы, пересекла дорогу, ведущую от Ракушки к Трем Каплям, и вывела нас на побережье.

Море было еще до ужаса холодное, но мы все-таки выкупались и попытались привести себя в более или менее приличный вид.

— А почему ты взял меня в город? — полюбопытствовала я.

— Для достоверности, — ничуть не смущаясь, пояснил Нож. — Два парня, идущие из бухты Ай-яй-яй, могут вызвать слишком много вопросов.

— Ну спасибо, странная какая-то достоверность! — обиделась я.

— Ты не поняла. Парочкой пойдем мы с тобой, а Штиль поплетется в одиночестве. Или нет, давайте вы пойдете, а я буду в отдалении. Во Второй Гавани встретимся.

— Как скажешь.

Мы пошли в Ракушку короткой тропой, бегущей по прибрежным скалам. Нож ушел первый и скоро он скрылся из виду.

— Ты же не из Ракушки? — спросила я утвердительно у Штиля.

Тот кивнул.

— Да. Я из Пятки Белки, которая лежит на побережье к востоку от устья Плети.

— Тогда я тебе кое-что покажу! — обрадовалась я. Для этого надо было сойти с тропинки.

Мы немного спустились между скал по расщелине.

— Вот, а теперь смотри! — повернулась я. Неприметная с тропы, одна из скал, если смотреть на нее снизу, до ужаса напоминала голову большой добродушной собаки.

— Эта наша Собака, — гордо сказала я. — Правда, похоже?

Штиль кивнул.

Мы снова поднялись на тропу и пошли к городу. Слева скалы обрывались в море, справа уходил вниз поросший лесом склон.

— А вот здесь раньше жертвенные костры горели. Видишь, даже остатки валов сохранились? — показывала я все попадающиеся достопримечательности.

— Больше похоже, что корабли сюда, на скалы, заманивали, — заметил Штиль.

— Тебя не проведешь. Но дело было так: сначала заманивали, а потом, после грабежа, на радостях жертвенные костры Морской Гостье зажигали. Одно другому не мешало. Это давно было, еще до Ракушки.

— Вы верите в Морскую Гостью? — удивился Штиль.

— Верим. А чему ты так удивляешься?

— А как же Медбрат и Сестра-Хозяйка?

— А чем им Морская Гостья помешала? Они больше за сушу отвечают, а моря побаиваются.

— Почему Гостья?

— Потому что нет у нее храмов и дома нет. Бежит себе по волнам и появляется там, где хочет. Любит северо-западный ветер. Она сама по себе.

— Почему же вы ее так любите?

— Она людям парус дала.

С самой высокой точки тропы я попыталась высмотреть, не видно ли на горе золотого отблеска, не заметен ли мой дракон.

Нет, гора тайн не выдавала.

Мы спустились со скал и вышли ко Второй Гавани.

Я засмотрелась на корабли и пропустила появление Ножа.

— Нормально дошли? — спросил он, вынырнув откуда-то из-за складов. — Тогда идем.