– Из ваших больных, наверное, никто не остался в живых и жаловаться некому, – парировал Кульковский.

Адам Педрилло

Еще одним знаменитым шутом императрицы Анны Иоанновны был итальянец Адам Педрилло, сын скульптора. В юности попал он в канцелярию герцога Бирона и за свое остроумие и находчивость согласился быть шутом императрицы.

Вот некоторые из его экспромтов.

Как поднять в цене упавшие акции?

…Когда однажды сильно понизилась цена акций и ценных государственных бумаг, один из их владельцев спросил Педрилло, каким образом можно поднять их в цене? Педрилло ответил:

– Прикажите вашим детям или внукам сделать из них воздушного змея.

Завуалированная критика банальностей

Молодой человек, претендовавший на звание драматурга, читал Педрилло свою комедию. Очень часто при чтении Педрилло снимал колпак и кланялся.

– Что это значит? – спросил его драматург.

– Я кланяюсь, как только вижу в вашей комедии старого знакомого.

Хвастовство родословной

Австрийский посол при русском дворе – граф Вратислав – очень любил хвастаться своей родословной. Заметив это, Педрилло сказал графу в присутствии множества придворных:

– Тот, кто хвалится только одними предками, уподобляет себя картофелю, у которого все лучшее погребено в земле.

Отповедь лжецу

В одной компании толковали о привидениях. Умный Педрилло совершенно ни в какие привидения не верил и считал любые рассказы о них чистейшим шарлатанством.

Однако нашелся в компании придворный, утверждавший, что ему дважды приходилось видеть в лунном свете человека без головы.

– Я убежден, что тот человек без головы был просто вашей тенью, господин гоф-юнкер, – заметил Педрилло.

Д’Акоста

О четвертом шуте Анны Иоанновны и Бирона ничего не известно, кроме его имени, – д’Акоста. Однако и от него осталось немало остроумных пассажей, четыре из которых и предлагаются вашему вниманию.

На войне, как на войне

Жена д’Акосты была необычайно сварлива, но он все же прожил с ней всю жизнь. Когда наступила пора праздновать серебряную свадьбу, друзья стали намекать шуту, что пора бы ему отметить этот четвертьвековой юбилей.

– Погодите, друзья, еще пять лет – и мы будем отмечать годовщину тридцатилетней войны, – отвечал д’Акоста.

Любвеобильный супруг-библиоман

Д’Акоста очень любил читать книги. Жена его сказала как-то:

– Ах, друг мой, как желала бы я сама сделаться книгой, чтоб стать предметом твоей страсти!

– В таком случае, – ответил ей муж, – я хотел бы иметь тебя календарем, который можно менять ежегодно.

На всякий случай

…Д’Акоста в церкви поставил две свечи. Одну перед образом Михаила-архангела, а другую, ошибочно, перед демоном, изображенным в ногах у архангела.

Дьячок, заметив это, сказал:

– Что вы делаете, сударь?! Ведь вторую свечку вы поставили дьяволу!

– Не лезь, не твое дело, – ответил д’Акоста, – не худо иметь друзей и в раю, и в аду. Не знаем ведь, где будем.

БРАУНШВЕЙГСКАЯ ФАМИЛИЯ

Под таким названием вошли в историю члены семьи правительницы Российской империи при малолетнем сыне Иване VI Антоновиче Анны Леопольдовны и ее мужа – принца Антона Ульриха Брауншвейгского. Анна Леопольдовна была правительницей России один год и две недели – с 9 ноября 1740 года по 25 ноября 1741 года. Столько же находился у власти и ее муж – герцог Брауншвейг-Беверн-Люксенбургский.

В Брауншвейгскую фамилию входили, разумеется, и их дети – сыновья и дочери, со смертью которых пресеклась Брауншвейгская династическая ветвь российского императорского дома, ибо все дети Анны Леопольдовны и Антона Ульриха оказались бездетными.