Будущий писатель и рассказчик устроились рядом, и повествование началось.

— Почти в такое же время, лет одиннадцать назад. Я, как мы с вами сегодня, ехал на поезде в Симферополь. Возвращался из командировки. Сел в Мелитополе на тридцать второй поезд из Москвы. Когда вошёл в купе, то увидел, что на верхней полке спиной ко мне спит девушка, а внизу сидит пожилой невысокого роста человек. Он мне сначала не очень понравился. Какой-то весь сухонький, серьёзный, по виду даже сердитый. Подумал я тогда, что короткое наше путешествие, ехать-то всего несколько часов, будет не очень весело.

Это моё первое впечатление важно, так как потом этот мой отрицательный настрой заставил меня болезненно воспринять его рассказ, между тем как финал нашей встречи оказался неожиданным для нас обоих. Но начну по порядку.

Поговорили мы с дедом, как я его мысленно назвал для себя, о том о сём. Потом он стал мне зачем-то рассказывать про свою свадьбу и о том, как у них родилась дочь, как он её любил, и как он повёз её в Ялту после окончания десятого класса школы, чтобы она там отдохнула. А жили они в Симферополе.

До этого момента рассказа, признаюсь, я его слушал в пол-уха. Ничего особенного в том, что он говорил, не было, так что он меня только отвлекал от книги, которую мне хотелось читать. Зато всё, что он рассказывал дальше, заставило меня забыть совсем о книге.

Он стал говорить о том, как они с дочерью ехали в микроавтобусе, который на большой скорости нёсся по пыльному асфальту, припорошённому мелким дождиком.

Это, знаете ли, такое состояние бывает летом. После жары пыли на дороге много, и когда идёт мелкая морось, то капли не смывают сначала пыль, а сворачивают её в маленькие шарики, делающие асфальт скользким, как лёд. В таких случаях нужно очень осторожно вести машину. А водитель РАФа куда-то очень спешил, да на беду велосипедист выскочил с просёлочной дороги. Видимо, тормоза отказали при спуске с горы. Такое у велосипедов случается.

Шофёр микроавтобуса резко затормозил, машину на скользком асфальте тут же развернуло и понесло юзом. Может, и справился бы водитель сам, да навстречу нёсся огромный КРАЗ, который и врезался в заднюю часть микроавтобуса. Там на последнем сидении сидела дочь моего рассказчика.

От удара о грузовик автобусик развернуло, и отбросило в кювет, что и спасло, кстати, велосипедиста. Пассажиры микроавтобуса повыскакивали, а девушка выйти не могла, так как задняя часть РАФа смялась ударом, и девушку прижало к сидению впереди. Кроме того, она потеряла сознание. Отец, пытался её вытащить, но не смог. И тут, как он мне рассказывал, появился откуда-то молодой врач, который повёз её в больницу, сделал ей операцию, а сам исчез. И вот, мол, он теперь несколько лет ищет этого молодого врача и не может никак найти.

Мужчина с нижней полки, сидел у окна купе за столиком и, говоря последние слова, облокотился на столик, опустив лицо в ладони. Казалось, что он сильно переживает то, о чём говорил. То, что это именно так, стало ясно из следующих его слов.

— Когда этот дед, который на самом деле дедом ещё и не был, но я его так назвал, сказал, что ищет несколько лет этого молодого врача, я не выдержал и взорвался: «А зачем он вам нужен? Я сделал тогда всё, что мог. Не моя вина в том, что я не смог спасти девочку».

Эти слова у меня сами сорвались с языка. Так я был зол в тот момент. Отец девочки мог мне всего этого не рассказывать. История с этой аварией мне была известна не хуже.

В тот день вечером у меня дома собирались друзья, чтобы отметить мой день рождения — мне тогда исполнилось двадцать восемь лет — и заодно проводить меня в загранкомандировку. К тому времени я давно закончил Московский мединститут и, скажу не хвалясь, считался в Ялте перспективным хирургом.