Глава 1

Погода в Петрограде стояла пренаипакостнейшая. Крепкие предновогодние морозы постепенно сошли на спад, январь раскис слякотью, сменяющейся гололедом, а знаменитые февральские морозы где-то точно заблудились.

В начале марта Нева начала потихоньку просыпаться от зимней спячки, всё активнее и активнее ворочаться в своём каменном ложе, понемногу сбрасывая с себя надоевшее ледяное одеяло. До ледохода дело ещё не дошло, но вот пересекать реку по льду было уже рискованно. Находились, куда же от них денешься, смельчаки, перебиравшиеся по каким-то особо важным нуждам на другую сторону реки, но их были единицы. А остальные смотрели на них с интересом, мол, провалится или нет? Крутили у виска ладонью и, плюнув, предпочитали потратить пусть чуть больше сил и времени, но добраться до надёжных каменных мостов.

Ночами морозы ещё брали своё, пытались хоть немного наверстать упущенное и всеми своими силёнками затянуть бурливую стылую воду ледяной плёнкой, но силёнок тех уже не хватало. И на утро ледяная плёнка быстро размывалась, топорщилась на заломах прозрачными блестящими гранями. А торжествующая река чувствовала приближение весны, с каждым новым днём всё сильнее и сильнее рвалась на свободу, выплёскивала накопившееся раздражение из-под ледяного панциря наружу, выхлёстывалась и растекалась по его поверхности огромными чёрными кляксами.

Мокрый, и от этого ещё более холодный ветер с залива нёс с собой серую хмарь низких облаков, закручивался недовольно серой ватой вокруг золочёного Адмиралтейского шпиля и срывался колючими смерчами в прямую перспективу столичных проспектов и улиц. Рассыпался там зарядами мокрого снега, забирался под одежду горожан, продувал тело до самых костей, заставляя прохожих ускорять шаг и ёжиться от стылого колючего озноба…

На заводской аэродром наш самолёт садился как раз под полуденный пушечный выстрел. Слышать мы его, конечно, не слышали, но вот белое облако выстрела на фоне тёмной крепостной стены увидели. При заходе на посадку. Как раз в этот момент проходили на траверзе Петропавловки, нарушая тем самым все приказы и установки столичного начальства. Полёты-то над городом запрещены…

Только вот думаю, что никто на подобное нарушение и внимания не обратит. Не до того сейчас чиновникам и вообще всем власть имущим. Им бы хоть как-то умудриться на своих креслах усидеть…

Покосился краем глаза на крепостные стены Заячьего острова, на уходящий в облака шпиль Петропавловского Собора. Это нам ещё повезло, что именно на его траверзе прошли. А если бы снижаться начали над городом, а не заранее? Глядишь, и смахнули бы эту иглу крылом… Так что точно повезло. Впрочем, везение – это неотъемлемая часть нашей профессии. Столь же важная, как и лётное мастерство.

Вот потому-то и снизились мы ещё перед городом, где точно знали, что не будет под нами никаких подобных сюрпризов. Прошили насквозь толстую перину облаков и пошли дальше над городскими кварталами по правилам визуального полёта. Осторожно пошли, потихоньку, с выпущенными шасси и закрылками, памятуя о торчащих вверх заводских трубах, о впившейся в мягкое подбрюшье низкой облачности длинной тонкой игле Петропавловского шпиля.

Летим над крышами, вороньё с голубями гоняем, обывателей рёвом моторов пугаем. Надо бы повыше держаться, да там как раз облака плотной периной висят. А в облаках лететь никакого резона нет. И опасно, и как нам потом на аэродром заходить? По сапогу? Даже не смешно.