Понятно было только одно – приговор окончательный, обжалованию не подлежит. Парится с изучением материалов Маринка даже не подумала, благополучно забросив папку в дальний угол стола.

"Прилечу на месте разберусь", – подумала она. – "От того, что сейчас начну тратить время на изучение всякого бреда, вряд ли болт от гайки научусь отличать", – и махнув рукой на ознакомительную часть Марлезонского балета, на максимальном пределе доработала оставшиеся до командировки дни.

– Он тебя совсем не ценит! – громко возмущался кандидат в депутаты и по совместительству Маринкин жених. – При чем здесь производства, это вообще не твой формат! – он так разошелся, что Марина подумала: "Наверно он представляет себя на предвыборном митинге и сейчас назовет меня непонятным словом: электорат". Провожать ее в аэропорт без пяти минут муж отказался.

– Любимая, ты же знаешь, я два дня проторчу в регионах, – сказал он. У нее мелькнула мысль, что где то в регионах он всегда будет чаще чем с ней.

– Ну почти мужчина мечты, слепоглухонемой, капитан дальнего плавания! – улыбнулась девушка, согласившись с доводами, встречи с избирателями – это святое.

– Извините, Марина Шаронова – это вы? – подошедший пожилой мужчина с сомнением её рассматривал, Маринка, выдернутая вопросом из своих мыслей, быстро ответила:

– С утра была я, теперь сомневаюсь.

– Меня зовут Игнат Семенович, я приехал вас встречать, – представился водитель, не пытаясь скрыть недоумения, зачем такая Московская пигалица приперлась на серьезный Комбинат.

– Я вам, как только самолет сел, начал звонить: абонент недоступен, – загружая чемодан в багажник, рассказывал он. В насмешку над его словами, Маринина трубка подала признаки жизни и начала разливать по площади звуки Пятой Симфонии. Звонил айтишник по имени Ярополк.

– Марина! – заорал он в трубку. – Я нечаянно номер телефона Сергей Генадьевича отправил! Тебя теперь могут не найти!

Зная не первый день своего рассеянного коллегу, девушка без дополнительных объяснений поняла, что встречающей её стороне по ошибке был отправлен телефон генерального.

– Говори потише, – ответила Маринка. – Таким голосом обычно кричат: "Танки– в городе!!!". Все в порядке, меня встретили, еду забросить вещи в гостиницу, надеюсь, ты хотя бы её на моё имя забронировал?

– Номер точно на твоё бронировал, – обрадовался Ярополк и спросил. – Марин, ты слышала, ученые обнаружили гусениц, которые питаются целлофановыми пакетами!

Эту новость он рассказывал уже десятый раз. Девушка сбросила вызов и назвала водителю адрес отеля, тот удивленно на нее покосился, но ничего не сказал.

Подъехав к обшарпанному зданию на самой окраине города, Игнат Семенович с сочувствием в голосе сказал:

– Это что ж у вас за контора такая, самую дрянную гостиницу выбрали и до Комбината через весь город добираться, – сразу добавил: – Половину пешком, здесь транспорта не дождешься.

Маринка молча рассматривала "памятник архитектуры" и думала:

– А может меня в ссылку отправили? Просто забыли сообщить. Или приговорили к каторжным работам. Прямо на этом Комбинате, сейчас дадут оранжевую каску, синий комбинезон и заставят производить болты и гайки!

– Подождите меня, пожалуйста, сейчас вещи в номер заброшу и сразу поедем, – попросила она водителя,

и потащила чемодан к покосившейся двери, над которой красовалась странная надпись "УТНИК". Первое, что бросилось в глаза, в номере куда ее заселили, даже не засаленные бумажные обои на стенах, а стайка тараканов, мирно обедающих посреди комнаты, Маринкино появление демонстративно игнорирующих.