Сгорая от любопытства, он распечатал конверт и вынул свернутый листок.

"Я видела тебя во сне сегодня ночью. Наверное, не следовало об этом писать, но видение было таким ярким, как будто наяву. Может, ты приходил ко мне под покровом темноты?

Неужели мы действительно предавались тем недозволенным удовольствиям? Или воспоминания о твоих ласках всего лишь фантазия? Я помню только, что не удивилась, когда ты зашел в мою комнату. Тебе не пришлось объяснять, зачем ты пришел, — в глубине души я давно знала, что встречу тебя именно там и тогда. Мы ни о чем не говорили. Ты заменил слова поцелуями. Я хотела, чтобы ты овладел мною, подчинил меня своей воле. Помню твои руки на своем теле, нежные прикосновения, заставившие меня потерять голову. Наверное, нужно было просить тебя остановиться, но я не могла. И когда ты наконец сорвал с меня одежду и понес в кровать, голос разума уступил место страстному желанию — почувствовать тяжесть твоего тела, ощутить твое тепло внутри себя. Неужели это был только сон? И если так, приснишься ли ты мне сегодня опять?"

Трей ошарашенно смотрел на письмо. Что, черт возьми, тут происходит? Он перевернул страницу, но на обратной стороне ничего не было — ни подписи, ни обратного адреса, ни единого намека на автора послания.

— Наверное, это какой-то розыгрыш, — пробормотал он.

Но, перечитав еще раз, решил, что слог был слишком возвышенным для глупой шутки. Человек, сочинивший такое послание, хорошо владел языком и умел грамотно составить предложение.

Изящный почерк, явно женский, выглядел немного старомодным, а бумага с водяными знаками была явно дорогой.

— Либби, — выдохнул Трей, потрясенный собственной догадкой.

Он же видел соседку на своем крыльце сегодня утром. Разумеется, она приходила, чтобы опустить письмо в ящик, зачем же еще?

— Ах, Либби Пэрриш, ты, оказывается, проказница, — пробормотал мужчина с усмешкой.

А казалась такой осторожной, как будто боялась, что их отношения зайдут слишком далеко.

Трей еще раз внимательно перечитал письмо.

Кто-нибудь более подозрительный на его месте решил бы, что красавица захотела немного поиграть, а потом, в самый ответственный момент, резко оборвать мужчину. Дескать, ты — Марбери, я — Пэрриш. Она уже один раз так продинамила Трея. Наверное, Лизбет получает садистское удовольствие от подобных игр.

Мужчина с сомнением покачал головой. Либби всю жизнь прожила в Белфорте; в представлении жителей этого городка она — образец южной воспитанности и благонравия. Он по себе знал, что такое общественное мнение. Возможно, время от времени девушке хотелось расслабиться, получить удовольствие от секса с подходящим партнером?..

Но годится ли Трей на эту роль? В его глазах привлекательней Лизбет на свете никого не было. С момента их первой встречи после двенадцатилетней разлуки образы этой девушки — один соблазнительней другого — постоянно преследовали его. В мечтах они всегда оказывались в объятиях друг друга, обнаженные и сгорающие от страсти.

В возбуждении Трей начал ходить по кухне взад-вперед, поднял ключи от джипа, потом неожиданно заметил пустую корзинку с клетчатой салфеткой на дне. Ну вот и предлог, чтобы увидеть девушку снова — поблагодарить за крекеры и возвратить ее вещь. Возможно, теперь ему удастся понять, что происходит у Либби в голове.

Мужчина бегом направился к выходу. На улице парило как в бане, было невозможно дышать.

От духоты и недосыпа Трею стало совсем нехорошо. Мысли путались в голове, вся решимость мгновенно куда-то улетучилась.

Парень запрыгнул в джип, включил зажигание и открыл все окна. Кондиционер обдувал горячим воздухом, и Трей в который раз проклял беспощадно палящее солнце. Он направил машину к аптеке — нужно было купить пластырь от порезов.