|
Я хорошо понимала людей, находиться в компании этих чрезвычайно специфических наемников было очень тяжело. Особенно Нильсу. От этих мужчин во все стороны разило тестостероном, аурой властности и мужественности. Это хищники, и Нильс как мужчина, а значит априори потенциальный соперник, вызывал у них негатив и всем своим существом, скорее всего, именно сейчас это прочувствовал и осознал. Это путешествие не будет легким не только для меня, но и для него тоже. Тяжелое молчание прервал писк прибора, висящего на груди Джинкса. Он изучал его всего пару секунд, а потом отрапортовал на французском, который, к моему счастью, я изучала в университете вторым обязательным языком. Но постаралась, чтобы мое знание языка не стало достоянием окружающих наемников.
— Два километра от нас отряд из двадцати человек. Довольно быстро идут. Пока он докладывал, снова раздался писк прибора и, посмотрев на монитор, он удивленно хмыкнул и продолжил. — Как интересно, а вот и еще одна группа за двенадцать часов от нас. Скорее всего, из соседней деревни подкрепление. Там… Ого! Еще около пятнадцати человек, некоторые тепловые излучения сливаются. Тесно идут! Можно сказать бегут! С нашими "ходоками" мы далеко не уйдем. Фора не больше пяти минут. Рене переглянулся с Полем и, резко развернувшись к нам, отдал приказ своим. — Четверо с мужчиной, по трое — на каждую женщину! Уходим быстро! Пока могут бежать, пусть идут сами, потом несете по одному на плече. Теперь не до нежностей. Джинкс, прикрываешь! Заметив, как я стою с круглыми глазами и пытаюсь переварить полученную информацию, он прищурился и, странно хмыкнув, подхватил меня за локоть и потащил вглубь леса. Остальные распределись сами, окружив супругов. Похоже я прокололась, знание французского больше не является секретом. Было тяжело идти, а вот бежать даже при свете дня было невозможно, в труднопроходимых джунглях, в обволакивающей тело влажной духоте, от которой тело тут же покрывалось липкой испариной и нестерпимо хотелось пить. Я еще утром обновила "человеческий" аромат, вскрыв еще пару пробирок, но при таком сильном потоотделении долго маскироваться, не получиться. Супруги смогли пробежать в заданном оборотнями темпе не больше часа, а потом все чаще начали спотыкаться и скорость начала падать. Я крепилась до последнего, потому что очень не хотела попасть на руки своему зеленоглазому спутнику. Я была настолько мокрая, что если он прижмет меня к себе, даже суперконцентрированное средство, которым я пользуюсь, не отобьет у него нюх. И моя сущность больше не будет для него секретом. Но над нами сжалились, правда, не на долго, всего на десять минут отдыха, потом опять часовой марафон. Эта пытка длилась до обеда, а потом Джинкс сказал, что судя по его приборчику, мы все же вышли из опасной зоны досягаемости для преследователей. Для нас с Эттель и Нильса был устроен привал. Мы сидели и женщина тихо жаловалась: — Илана, мы уже не чувствуем своих тел, удивительно как эти наемники, которые дополнительно нагружены тяжелыми рюкзаками, да еще нас тащат, преодолевают весь путь практически не запыхавшись и не вспотев. — Они же сильные мужчины-профессионалы и пообещали обязательно вытащить нас отсюда, — успокоила и приободрила супругов. Хотя у самой в душе, ох, как не спокойно. Я совершенно четко ощущала, что они вспотели, их аромат устрашающим саваном окутывал меня со всех сторон, заставляя нервничать мою волчицу, а меня — еще больше. Особенно смущал взгляд Рене, который все пристальнее и чаще следил за мной тяжелым изучающим взглядом. Во время многочасовой пробежки он несколько раз пытался либо поддержать меня под руку, либо вообще взять на руки, но я шарахалась от него словно от чумного. Меня странным образом нервировал его запах и испытывающий взгляд травяных глаз, всюду меня преследовавших. И если других оборотней я просто до ужаса боялась, то этот вер вызывал во мне сложные чувства, в которых я все никак не могла разобраться. |
