Молчание. Озадаченность. Недоверие.

— А-а-а! — Вспышка озарения промелькнула на лице подруги, и она продолжила с ироничной улыбкой: — Ну ладно. Удачного вам разговора.

И легкой походной она продолжила спускаться, пока я немного смущенно смотрела ей вслед.

И как после этого я могу твердить, что не хочу замуж? Зачем тогда бегу к нему по первому зову, как на свидание?

«Все ради информации, Эльза. Помни это», — убеждала саму себя, прекрасно понимая, что это наглая ложь.

Я открыла дверь, которая, к моему удивлению, не издала ни звука, — петли будто недавно смазали маслом — и ступила в темный узенький коридорчик. Закрыв проход, погрузилась в кромешную тьму и, нащупав стену, двинулась вперед.

Когда коридор резко повернул, впереди забрезжил свет, и после еще одного такого же поворота я попала в комнатку, залитую светом, падающим из прямоугольного окна под потолком. На квадратной коробке, у стены со шкафом, на дверцах которого висел тяжелый замок, сидел Бенедикт.

— Я, конечно, подозревала, что в замке полно секретных ходов, но ты все равно меня удивил, — протянула я, оглядываясь.

Несмотря на тонкий слой пыли на полу, здесь было уютно.

— Хочешь, могу показать все, — невозмутимо предложил мужчина.

— Я подумаю над этим, — уклончиво ответила я. — Ты же не просто так позвал меня сюда.

— Верно. — Ректор усмехнулся, рассматривая меня так пристально, что я позабыла, как дышать. — Мне правда есть что сказать.

Он опустил голову. Я подошла ближе.

— Императору стало хуже. Его смерть близка, — сказал он, показалось, что на его лице промелькнуло сожаление.

«Все же он не так безразличен к смерти своего дяди, как показывает», — отметила я.

— И что же произойдет, когда он умрет? — Я будто окаменела. Мне тяжело было проявить сочувствие, ведь человека, о котором мы говорили, я практически не знала. Но в тоже время меня глушили переживания за общее положение в империи.

— Первое время будет неспокойно, — отозвался Бенедикт. — Люди начнут волноваться, враги заточат мечи. Но они не нападут, не успеют. Новый император появится гораздо раньше.

— Я слышала, что перед возложением венца принц должен жениться. Ему тоже устроят отбор?

— Скорее всего, нет. Мы не в том положении, чтобы блюсти обычаи. Принц сам выберет себе подходящую партию в очень сжатые сроки.

— А что с теми отравлениями?

Бенедикт отвечал на каждый из моих вопросов, чем крайне удивлял меня. Я хотела обнять его, но останавливала себя, не желая становиться с ним еще ближе. Чтобы принимать правильные решения, мне нужна трезвая голова, а не желейная масса вместо мозгов.

— Раженская расследует. Но скорее всего, второе испытание перенесется.

Ранее планировалось, что уже сегодня мы полетим в Проточный лес.

— И когда мы отправляемся?

— Последствия яда быстро нейтрализуются, поэтому перенос незначителен. Отправимся завтра в обед.

Молчание. Тревога. Напряжение.

— Спасибо, что рассказываешь мне, — хрипло заговорила я, нарушив тишину.

— Ну что ты. — Бенедикт криво улыбнулся. — Я всего лишь показываю свое доверие, рассказывая секретные сведения. И со временем жду от тебя ответных шагов.

— Но лишь мне решать, шагну ли я тебе навстречу, — отозвалась я, жадно и гордо рассматривая фигуру ректора. Несмотря на то, что был старше, он выглядел привлекательнее всех моих сверстников вместе взятых. Уверенность порою делала его наглым, но она же служила его главным украшением.