Эмма как завороженная уставилась на указательный палец девицы, явившийся из под рукава. Здоровенный. И форма ногтя искривлена, будто слезла от удара и неровно выросла снова.

– Что то не так? – спросила горянка, заметив ее взгляд. – Вы будто подавились чем то.

– Мечтой, – прошептала Эмма, потерев собственное горло.

Она безвольно опустилась на стул рядом с Бригиттой, которая с энтузиазмом принялась накладывать себе в тарелку еду. Две куриные ножки, несколько печеных картофелин, помидор. Очевидно, леди Дракхайн предпочитает простую пищу. Гора на тарелке Бригитты все росла. Стопка отбивных,  соленый огурец…

– Вам не стоит столько есть, – не выдержала Эмма. – Тяжесть в желудке и сонливость – совсем не то, что нам нужно.

– Верно, – согласилась леди Дракхайн, взяла куриную ножку своей лапищей и засунула ее под ткань, укрывающую лицо. – Нам нужны силы для победы. Хороший аппетит – вот мой главный талант.

– Если вы сожрете целого барана, это, несомненно, впечатлит принца, – съязвила Эмма.

– Отличная идея для творческого конкурса! – подхватила, ничуть не обидевшись, Бригитта. – Барана мне не осилить, но, допустим, гуся…

Она умолкла, а потом из под цветохрона показалась обглоданная куриная кость. Кинув ее на тарелку, Бригитта взяла помидор.

Эта невеста словно специально издевалась над ней! Эмма отвела взгляд, погоняла по тарелке горошину, но в горле словно стоял ком из отчаяния и безнадеги. А Бригитте хоть бы хны. Тарелка перед ней пустела, а под цветохроном методично исчезала еда. Словно там какая то пропасть.

Нельзя не признать, это интриговало.

Эмма наколола горошину и медленно поднесла ко рту. Прожевала ее, не почувствовав вкуса. Итак, у невесты есть одно несомненное достоинство – таинственность. Эмма окинула взглядом длинный стол, за которым ужинали невесты и менталистки. Пока остальные девушки старательно выпячивали внешние достоинства, ее подопечная хранила свои сомнительные прелести от любопытных взглядов.

Бригитта скромная. Еще один плюс.

В гостиной Эмма пыталась ментально прощупать леди Дракхайн, чтобы понять, что она из себя представляет, но наткнулась на такую прочную броню, которую сложно было ожидать у молодой невинной девушки. Ее аура оказалась абсолютно стандартной, но при этом не поддающейся стороннему влиянию. Такое бывает. Щит мог выработаться от постоянных обид. Надо быть с ней мягче, и, может, удастся подобрать ключик.

Нахмурив брови, Эмма вспоминала, как расположить к себе человека после психотравмы – такой вопрос попался ей на экзамене. Три основных направления действий: искренний интерес,  совместное времяпровождение, физический контакт.

Она положила руку на бедро Бригитты и сразу почувствовала, как та напряглась. Мышцы под ладонью Эммы, и без того внушительные, окаменели.

– Знаете, Бригитта, – прошептала Эмма, поглаживая ее ногу, – я думаю, у вас и вправду есть шанс.

Бригитта покосилась на ее руку и громко сглотнула.

– Все эти девушки, при кажущейся красоте, одинаковы, – Эмма обвела взглядом сидящих за столом невест и едва не прикусила язык от такого бессовестного вранья. – А вы – совершенно особенная. Вы – дитя гор, вы следуете традициям, у вас есть корни, и сами вы – словно сильное дерево, готовое дать плоды.

Бригитта поперхнулась и закашлялась.

– Да да, это немаловажно при выборе невесты, – продолжила Эмма, похлопав девушку по спине. И мать честная, что это была за спина! – Посмотрите на своих соперниц. Тощие, хрупкие, болезненно бледные. Вон у той шатенки в конце стола такие узкие бедра, вы видели? Вряд ли она сможет родить больше двух детей.

Бригитта как то подозрительно крякнула, и Эмма услышала в этом одобрение.