Письмо прибыло, когда Бизли, Вайз, Картер и я сидели после ленча в конференц-зале. Пола говорила с кем-то по телефону. Я не понял, что опять пришло одно из этих идиотских писем, пока не заметил, как Бизли и Вайз говорят о чем-то. Затем Вайз подал мне письмо.

— Вас это осчастливит, Шелл. Может, следующее получу я.

До меня не дошло, о чем он говорит, но мне не пришлось ждать. Послание, в котором было лишь несколько слов, начиналось с восклицания:

Гордон Тодхантер".

— Значит, у него рецидив.

Бизли нахмурился. Я решил, что несправедлив к нему. Может, Бизли жмут ботинки. Или болят зубы. Или с каждым днем у него становится все больше перхоти. Или что-то еще. Неспроста же у Бизли такой несчастный вид.

Он наморщил лоб:

— Не представляет ли этот человек опасность?

— Во всяком случае, не тогда, когда пишет письма, — отозвался я.

— В чем проблема? — спокойно осведомился сенатор Картер.

Я хотел бы, чтобы он говорил побольше. Слушать такой голос приятнее, чем флейты и фаготы, даже если вы без ума от флейт и фаготов.

Бизли рассказал о полученном письме, и Картер пожелал взглянуть на него. Я передал ему письмо. Сенатор прочитал его и молча вернул мне.

Я спросил Бизли, могу ли забрать письмо.

— Да, конечно. Полагаю, это дело комиссии.

— Однако оно адресовано вам.

— Но я не знаю этого человека.

— Понимаю, сэр. Я сам получил такое письмо и тоже не знаю автора. Более того, не хочу знать. Он пытается воздействовать на меня. И все же полагаю, что следует держать все письма Тодхантера вместе.

Бизли кивнул. Я взял чашку кофе и пошел в свой кабинет.

— Видимо, ты хочешь, чтобы я проследил за этим человеком?

— Да.

— Ладно, но ты пожалеешь, если он поразит меня ударом молнии.

— Вполне возможно.

— Что пожалеешь?

— Нет, что он поразит тебя ударом молнии.

— Послушай, я расскажу тебе, что ел на завтрак.

— Джо...

— Признаться, я вовсе не ел. Поэтому хочу объединить сейчас завтрак с ленчем. Не возражаешь?

— Дай мне знать, если что-нибудь найдешь об этом парне. — Я ткнул пальцем в письма: — Он заинтересовал меня.

— Я могу сейчас сообщить тебе все о нем. Ему восемьдесят лет, он женщина. Питается только глазами пауков и...

— Иди к черту.

Рул ухмыльнулся и исчез.

Огромный грузовик с высоко расположенной кабиной взревел слева от меня и промчался вперед, превышая мою скорость на двадцать или тридцать миль в час. Прицеп был загружен трубами диаметром примерно в фут, и несколько штук свешивались с него. К одной из них был привязан маленький красный флажок.

Водитель затормозил прямо передо мной так резко, что я нажал на тормоза, опасаясь, как бы прицеп не задел меня. Одна из этих труб была так близко ко мне, что я разглядел на ней желобок. Внезапно мне показалось, что грузовик остановился, а прицеп при этом почти коснулся моего ветрового стекла.

На самом же деле водитель просто затормозил, и через секунду я понял, что трубы несутся на меня. Моя нога уже стояла на тормозной колодке, и я давил на нее что есть сил, вжимаясь вместе с тем в спинку сиденья, ибо одна из свисавших труб почти упиралась мне в лицо.

Шины «кадиллака» завизжали от резкого торможения, я вывернул руль вправо почти до упора и за секунду до удара осознал, что не успею избежать столкновения.

Когда труба вдребезги разнесла ветровое стекло, «кадиллак» врезался в заднюю часть прицепа.