* * *

По всему городу висели плакаты.

ПО ПРИКАЗУ — так начинались они, — НЯНИ ФАТУМ, НАШЕЙ ВЕЛИКОЙ, В ЭТОТ ДЕНЬ ВЛАСТЬ ПЕРЕХОДИТ К КОРОЛЮ БЕОВУЛЬФУ I. КОРОНАЦИЯ В 12 ЧАСОВ РОВНО. НА ЦЕРЕМОНИАЛЬНОЙ ПЛАТФОРМЕ ПЕРЕД БОЛЬШИМ НАРОДНЫМ ДВОРЦОМ. ВЕРНЫЕ ПОДДАННЫЕ БУДУТ НАБЛЮДАТЬ С ГЛАВНОЙ ПЛОЩАДИ. ПРИВЕТСТВИЯ ОБЯЗАТЕЛЬНЫ. ТЫ ПОНЯЛ?

СЧАСТЛИВОГО ОТДЫХА ОТ ТРУДОВ И СЧАСТЛИВОГО ПЛАВАНИЯ ВЕЛИКОЙ! ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ БЕОВУЛЬФ!

К половине двенадцатого Главную площадь заполонил Народ Нянягуа. Угрюмый народ и усталый — кроме тех мест, куда смотрели Няни (там народ фальшиво улыбался). Но по большей части Народ пребывал в хмуром молчании и ждал.

Без четверти двенадцать сдержанное народное гудение сменилось сдержанным гулом. Затем на площадь с ревом выкатил караван. Няни отдали честь. Караван по пандусу въехал на платформу и резко взял влево.

— Теперь смотрите, — сказал Эль Гусано с притворным зевком.

Перед этим Кассиан, Эль Гусано и Пропавшие Дети Нянягуа старательно размазали смазку на том самом месте, где караван должен был резко взять влево.

— Иии! — закричал Эль Гусано. — Я ГЕНИЙ!

Зловещие черные фургоны неожиданно превратились в зловещих черных фигуристок. Они мотались из стороны в сторону, полностью потеряв управление. Они снесли одиннадцать пальм и с грохотом взорвавшейся бомбы врезались в дальнюю стену Большого Народного Дворца. Церемониальную платформу заволокло дымом. Толпа охнула.

— Я такой крутой, — сказал Эль Гусано.

С минуты на минуту толпа расхохочется, и дело будет в шляпе…

Но толпа не расхохоталась. Наоборот, она протяжно и испуганно вздохнула. Из дыма вынырнули две машины — всё еще на ходу. Бронированный фургон с короной и трейлер. Под брезентом на трейлере скрывался какой-то гигантский аппарат. Колеса у обеих машин были с большими шипами и поэтому не проскальзывали. Машины остановились у края платформы. Няни принялись снимать с трейлера загадочный аппарат. Другие Няни устанавливали посреди платформы гигантский золоченый трон.

— Спокойно, — сказала Маргаритка. — Старуха обречена.

— Ей крышка, — сказала Примула.

— Да-а, — сказал Кассиан. Но вид аппарата ему не понравился. Совсем не понравился.

* * *

Крошки подошли поближе. Примула навострила уши.

— Что это за звук? — сказала она. Со стороны фургона доносился плач, тихий и как будто далекий. — Там, — сказала она.

— В фургоне кто-то хнычет, — сказал Эль Гусано, презиравший слабость. — Вон она, идет.

— Заткните уши, — велела Маргаритка, раздавая затычки.

По обе стороны платформы встали на караул две высоченные Няни. А на середину глупыми маленькими шажками вышла глупая мелкая фигурка — Няня Фатум. Она подошла к микрофону.

— Кхе-кхе, — произнесла она тонким дребезжащим голосом. — Странная нынче погода для этого времени года.

По Главной площади пронесся странный шелест: десятки тысяч людей очень вежливо прошептали, что, кажется, дождь собирается.

— Безобразие, — сказала Ла Нянья, обводя толпу фарфоровыми голубыми глазами. — Безобразие, безобразие!

Маргаритка поежилась. Температура на площади упала на двадцать градусов.