— Она оставила меня тут одну. Проклятие! — выругалась Шарлотта, когда карета скрылась из виду.

— Можете повторить еще разок, — пробормотал чей-то голос у нее за спиной, но когда Шарлотта резко повернулась, собираясь хорошенько одернуть говорившего, то увидела шеренгу слуг с такими невинными лицами, какие могли принадлежать только херувимам.

— Хм! — фыркнула она, глядя на слуг. — Мне, конечно, хочется разразиться слезами из-за своего отчаянного и воистину трагического положения, но я предамся честно заслуженному унынию позже. А сейчас у меня есть дебаты и поважнее. Кроуч, раздобудьте мне писчую бумагу, и пусть лакеи стоят наготове.

— Э-э… вы хотели сказать — заботы поважнее, миледи?

Шарлотта вскинула брови в манере, всегда наводившей ужас на Грейвелтоуса, дворецкого ее отца, но, похоже, гигант-пират, которого наняли на службу Уэссексы, был выпечен из более крепкого теста. Наверняка он чувствовал превосходство из-за этого крюка вместо руки.

— Я просто не понимаю этой неумеренной одержимости — и вашей, Кроуч, и Джиллиан, и всех остальных — таким несущественным вопросом, как язык. Это отвратительно! Я требую, чтобы вы это прекратили! И не думаю, что вы можете со мной важничать так же, как с Джиллиан. В отличие от нее я этого не потерплю. Мне хватит забот — нужно разработать план ошеломительного возвращения в гостиные и бальные залы общества.

Она отодвинула Кроуча с дороги и зашагала наверх, чтобы утвердиться в личной гостиной Джиллиан. Будет не так легко восстановить свое положение после скандала, но он произошел четыре года назад. Уж, наверное, люди успели забыть подробности. Немножко ловкости, немножко милых бесед с нужными матронами, и двери снова распахнутся. Будет не очень приятно выслушивать назидания от тех же дам, что тогда называли ее глупой и упрямой, но она сумеет выдержать несколько «а я тебе говорила!», если это необходимо. Кроме того, нужно подумать и о джентльменах — она обладает очарованием и живостью, и, несмотря на все сомнения кузины насчет пользы хорошенького личика и красивых лодыжек, Шарлотта всегда знала, что сумеет добиться своего, если похлопает ресницами и покажет ямочки на щеках.

— Это будет так же просто, как получить от блохи мед, — предсказала она, усаживаясь, чтобы написать нужные письма.

— Не могу поверить! Просто не могу поверить! Да как она посмела отказаться выступить моим поручителем! Как она посмела сказать мне, что меня не ждут на ее чертовом бал-маскараде на следующей неделе! Как она посмела сказать, что ни один приличный человек не пожелает меня видеть! — Шарлотта разорвала кремовый лист бумаги на мелкие кусочки и швырнула их в незажженный камин. — Кто бы мог подумать, что у леди Джерси память, как… как… как у льва?!

— У кого?

Шарлотта отмахнулась, вышагивая туда обратно мимо женщины, сидевшей в кресле, обитом синей с золотом парчой.

— У льва, Каро, у льва. Ну, ты знаешь, такие огромные серые животные, живут в Африке. У них просто чудовищная память.

Леди Каролина Беверли пришла в замешательство.

— Ты уверена? Лев, которого я видела в зверинце, был такого желтовато-коричневого цвета и размерами не больше маленького пони.

Шарлотта резко повернулась и затопала в сторону камина.

— Коричневые, серые — какая разница? Они родом из Африки, и у них отличная память! Все в точности, как у леди Джерси.

Каролина нахмурилась.

— Мне казалось, что семейство леди Джерси родом из Девоншира.

Шарлотта прекратила расхаживать, подбоченилась и сердито посмотрела на подругу:

— Какое отношение имеет ко всему этому семейство леди Джерси?

— Ты сама сказала! Сказала, что она родом из Африки, в точности как львы!

— Иногда, — произнесла Шарлотта, громко сопя носом, — я начинаю жалеть, что вернулась в Англию.