И очнулась вампиром.

− Я выбрал тебя, — пробормотал он, глядя на нее сверху вниз и обнажая клыки. − Я мог иметь любую, но выбрал тебя.

И больной психопат думал, что она будет гордиться этим? Он никак не поймет, что она далеко не в восторге от своей новой жизни.

− Я не хотела этого, — прошептала она, отвернувшись от него и уставившись в пустоту.

Она не хотела снова смотреть в эти глаза, потому что они пугали ее до чертиков.

− Если бы ты дала мне время, я мог бы сделать так, чтобы ты захотела этой жизни, захотела меня.

Он склонил голову к ее шее, и его дыхание снова опалило ей кожу.

− Я разыгрывал джентльмена, пытался дать тебе время принять твой новый мир, принять меня…

Она уперлась руками ему в грудь, отталкивая его. Он заворчал, но все же отпустил ее и отступил на шаг.

− О, да. Ты разыгрывал проклятого джентльмена, — отрезала Тереза. − Ты просто обратил меня в вампира без моего согласия! Но так, как ты не насиловал меня, я полагаю, ты думал…

Он с силой сжал руки в кулаки.

− Это не было бы насилием. Ты бы наслаждалась каждым мгновением.

«Ага, как же».

Она будет наслаждаться этим… с кляпом во рту.

− Только если ты заставишь меня силой, придурок.

«И даже тогда я буду внутренне кричать».

Она попыталась обойти его, но он схватил ее за руку и толкнул к стене с такой силой, что она ударилась об нее головой.

− Ты будешь наслаждаться этим. Я заставлю тебя молить о большем.

Его ноздри раздувались от злости, когда он начал приближаться.

− Я покажу тебе, как много… — он прервался, напрягаясь, и принюхался. − Я чувствую на тебе запах другого мужчины.

Он материализовался рядом с ней и, схватив за плечи, пригвоздил к стене, впиваясь когтями в кожу и причиняя боль. Он удерживал ее неподвижно, не позволяя даже шевельнуться.

«Черт. Вампирское чутье».

Тереза начала городить ерунду в попытке выкрутиться из этой ситуации и того ада, что, как она полагала, он ей устроит.

− Я не знаю о чем ты, мать твою, говоришь. А сейчас пусти меня!

Он наклонился и глубоко вздохнул.

− На тебе его запах. На каждом дюйме твоего тела, — его голос был пугающе спокойным.

«Вот дерьмо».

Эрик был вампиром больше двухсот лет, насколько она знала, и с возрастом все его органы чувств только обострились.

«Он действительно может учуять на мне запах Аполлона».

Все это ничем хорошим не закончиться для нее. Она была уверена, что, в конце концов, он выпустит зверя внутри себя на свободу и тогда ей придется, ох, как несладко.

Что-то острое вонзилось ей в левую руку, и Тереза ощутила, как по ней ручейком побежала ее теплая кровь. Взглянув вниз, она увидела, что его коготь впился ей в кожу. Понимая, что это вряд ли сработает, она все же попыталась оправдаться.

− М-мне нужно было питаться.

И это была правда. Еще бы одна ночь и голод убил бы ее.

Его коготь впился глубже, проникая в мышцы и причиняя еще больше боли.

− Но тебе не обязательно было трахаться с ним! — его глаза сияли, а голос был полон ярости и… обиды?

Нет, эта часть была приятным дополнением, хотя сейчас не лучшее время, чтобы упомянуть этот факт.

− Эрик…

Он тряхнул ее, не дав договорить, и, схватив за подбородок, повернул голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.

− Ты моя, Тереза. Моя! Заруби себе это на носу.