Эцио инстинктивно знал, что делать. Он высек искру и зажег свечу стоявшую на столе, чтобы внимательно изучить камень. А потом взял его в руки.

Камень немедленно засветился.

Эцио поднес его ближе к лицу, и знакомое светящееся облако закружилось вокруг него и унесло с собой…

ГЛАВА 76

– Говоришь, Багдад разграбили?

– Да, отец. Монголы Хулагу-хана словно пожар пронеслись по городу. Никто не выжил. Он установил колесо повозки и заставил людей выстроиться вдоль него. Те, чья голова была выше ступицы колеса, он убил.

– Остались только дети и трусы?

– Да.

– Хулагу не глуп.

– Он разрушил город. Сжег все библиотеки. Разрушил учебные заведения. Убил всех ученых. Город никогда не видел такой резни.

– И я молюсь, чтобы никогда больше не увидел.

– Да будет так, отец.

– Я благодарю тебя, Дарим. Хорошо, что ты решил плыть в Александрию. Ты взял мои книги?

– Да, отец. Те, что не забрали братья Поло, я уже отправил на повозках в Латаку, где их погрузят на корабль.

Альтаир, сгорбившись, сидел напротив двери в огромную библиотеку. Теперь она была пуста, полностью вычищена. В руках Альтаир держал небольшую деревянную шкатулку. Дарим не спросил отца, что это, потому что и сам догадывался.

– Хорошо. Очень хорошо, – произнес Альтаир.

– Но есть кое-что очень важное, что я не понимаю, – сказал Дарим. – Зачем ты построил такую огромную библиотеку – на ее строительство ушли десятилетия – если ты не собирался хранить здесь книги?

Альтаир перебил сына взмахом руки.

– Дарим, тебе хорошо известно, что я пережил в свое время. Скоро я отправлюсь в путь, в котором мне уже ничего не понадобится. Но ты сам ответил на свой вопрос. Хулагу повторит здесь сделанное в Багдаде. Однажды мы вынудили их отступить, но они вернутся. И к этому времени Масиаф должен быть пуст.

Дарим заметил, что отец сильнее прижал к груди небольшую шкатулку, словно пытаясь ее защитить. Он посмотрел на Альтаира, такого хрупкого, словно он был сделан из пергамента, но твердого и сильного в душе.

– Я понял, – кивнул он. – Это не библиотека, а тайник.

Отец мрачно кивнул.

– Это должно оставаться тайной, Дарим. Для всех, кто будет жаждать сюда добраться. По крайней мере, до той поры, пока не придет время открыть его тайну.

– Какую тайну?

Альтаир улыбнулся и встал.

– Не обращай внимания. Иди, сын. Иди, заботься о семье и живи в мире.

Дарим обнял его.

– Всем хорошим во мне я обязан тебе, – сказал он.

Они отстранились друг от друга. Альтаир подошел к двери. Он напряг все свои силы, чтобы опустить рычаг. Тяжелая дверь из зеленого камня медленно начала подниматься.

Отец и сын безмолвно смотрели друг на друга. Дарим пытался сохранить самообладание, но, в конце концов, когда дверь окончательно закрылась, заживо похоронив его отца, не смог сдержать слез. Когда он снова обрел способность мыслить здраво, то обнаружил, что дверь практически не отличается по цвету от стен. Разве что дверь покрывали небольшие отверстия.

Глубокое горе охватило Дарима, когда он пошел к выходу.

Кем были те, кто пришел раньше, – думал Альтаир, медленно ступая по длинному коридору, ведущему в круглую комнату. Факелы на стенах загорались по мере его продвижения. Горючий газ шел по трубам, спрятанным в стенах, и загорался от кремня, автоматически высекавшего искру, когда Альтаир наступал на плитки пола.