— Ты с ней не ругался, я надеюсь?

   — Нет, конечно. Неужели я такой скандальный тип, по-твоему?

   Ксения рассмеялась.

   Людмила Алексеевна смотрела на него с укором и переживанием во взгляде. Андрей загрузил их чемоданы в багажник, открыл матери заднюю дверцу и сел за руль.

   — Родители, я рад вас видеть, — признался Говоров. Обернулся и посмотрел на мать, потом на отца. Улыбнулся.

   — А я тебя нет, — отозвалась Людмил Алексеевна, но протянула руку и пригладила волосы сына. Константин Александрович усмехнулся, наблюдая за женой.

   — Где ты теперь живёшь? — спросил отец уже в дороге, после довольно продолжительного молчания.

   Говоров легко пожал плечами.

   — Пока в съёмной квартире живём. Сейчас не до комфорта как-то.

   — Что значит, не до комфорта? — тут же вмешалась мать. — Света мне сказала, что квартира ужасная.

   — Света уже успела рассказать?

   — Андрей, я не вижу повода для шуток.

   — После Парижа Свете всё кажется ужасным. Не обращай внимания. Обыкновенная двушка. Мы втроём там прекрасно помещаемся.

   Константин Александрович хранил таинственное молчание, хотя и слушал внимательно, а Людмила Алексеевна вытащила из кармана на спинке сидения маленькую машинку и покрутила её в руке. Покачала головой.

   — Развод — это очень серьёзно, Андрей, — сказал отец.

   — Я уже поговорил со Светой. Сегодня.

   — И до чего вы договорились? — насторожился Константин Александрович.

   Андрей глянул в зеркало заднего вида и будничным голосом сообщил:

   — Она хочет возглавить филиал "Эстель" в Париже.

   — Какой филиал? — не поняла Людмила Алексеевна и даже высунулась вперёд между сидениями.

   — Который там будет, мама.

   — А там будет филиал?

   — Это её условие. Чтобы у неё была свобода действий.

   Константин Александрович задумался на некоторое время, затем осведомился:

   — А ты что думаешь?

   — Думаю. С одной стороны, это было бы весьма неплохо, а с другой…

   — Что?

   — Боюсь, как бы Светка не заигралась.

   — Но ты же будешь за ней присматривать! — воскликнула Людмила Алексеевна.

   — Мама, как я могу за ней присматривать из Москвы?

   — Мда… Доверия между вами нет, — сказал Константин Александрович.

   — А откуда ему взяться, папа? Доверию этому.

   — Она твоя жена!

   — Бывшая, мама. Уже бывшая. Остались одни формальности.

   Мать села нормально и сложила руки на коленях, как школьница. Разгладила полы пальто, обвела салон машины внимательным взглядом.

   — Когда мы приедем домой, очень серьёзно поговорим, Андрей. У меня до сих пор в голове никак не укладывается…

   Андрей улыбнулся, но промолчал.

   Разговор вышел долгий, сумбурный и бестолковый, как считал Андрей. Это лично он так считал. Родители, в смысле мама, по привычке пыталась влезть в его голову, сердце и даже душу, чтобы с удовольствием там покопаться и вызнать все тайны и секреты сына.