— За кого ты вышла замуж?

— В который раз? — залилась смехом Карен.

Брина не знала, что на это ответить. Она не думала, что «Вот черт!» может сейчас подойти, так что спросила о другом:

— Ты не видела Томаса Мэка? Я слышала, что он сегодня здесь.

Карен огляделась и указала прямо на модель для нижнего белья.

— Вот он.

Томас Мэк знал, что именно в эту секунду Брина МакКоннел поняла, кто он. Она округлила глаза, открыла рот, и он видел, как ее губы складываются в форме слов «О, боже мой, ты шутишь!» До этого она даже и не догадывалась. Он изменился со времен школы, как и она. Она выросла, обрела формы, и стала еще красивее, чем девочка, которую он знал.

Он вспомнил, как впервые увидел ее в первый день в начальном классе, вспомнил ее большие ореховые глаза и огромный хвост на голове. У нее всегда были такие густые волосы, что из-за этого ее голова казалась слишком большой для шеи.

Он также вспомнил, как в первый раз купил ей подарок. Это произошло на третьем году обучения, после того как ей удалили гланды. Он купил ей голубое мороженое на палочке, стоившее ему двадцать пять центов, и оно растаяло по дороге к ее дому.

Он помнил день, когда умер его пес Скутер, похороны, которые они устроили старому черному лабрадору, и как он обнимал Брину, пока она непрерывно рыдала. Томасу было тринадцать, и он не плакал, хотя тоже хотел. В тот день он впервые заметил изменения в ее теле. Он обнимал ее, стараясь вести себя как мужчина, и пытаясь не плакать из-за потери своего пса. Он стоял, борясь с собой, а ее нежные руки цеплялись за его майку, ее маленькие грудки упирались ему в грудь, сводя его с ума. Он пытался не думать о ней обнаженной. Он помнил, что оттолкнул ее и сказал идти домой, потому что от ее рыданий ему только хуже. Рассердившись, она ушла, но так никогда и не узнала, что он прогнал ее не из-за плача. А из-за внезапного томительного биения в груди и паху. С того дня Брина МакКоннел терзала его, не зная об этом.

До того лета, перешедшего в выпускной год, когда Томас решил, что пора что-то делать со своими чувствами к Брине. Они были с друзьями в кинотеатре, когда он нагнулся, и в первый раз ее поцеловал, прямо на середине фильма «Человек дождя». Она не была его первой девушкой, но только она выбила его из колеи, порвав с ним. Чтобы прийти в себя после Брины МакКоннел ему понадобилось около пары лет и еще несколько девушек.

После отъезда из Галлитон Пасс десять лет назад, Томас многое видел и многого добился. Он получил полную стипендию в Беркли, окончив в школе программу повышенной сложности с весьма высокими отметками, что позволило ему поступить сразу на второй курс. Через три года он получил диплом со специализацией по двум предметам: финансы и компьютерная наука. Сразу после окончания колледжа, он нанялся на работу в Микрософте, но быстро понял, что работа на кого-то не то, чего он хотел. Вскоре он с двумя друзьями основал собственную софтверную компанию «BizTech». Они разрабатывали программы для прогнозирования деловой активности и рыночных тенденций, и сначала он любил эту работу. Но чем больше становилась его компания, тем меньше он был доволен собой.

В тот день, когда компания выпустила акции, она вошла в список крупнейших промышленных компаний США. Это также был день, когда он вспомнил, почему перестал работать в Микрософте. Компания больше не принадлежала ему, и он не хотел до конца жизни беспокоиться о рынках сбыта и акционерах. Через пять месяцев он продал свою долю в компании и совершенно отошел от дел.

Томасу было двадцать девять лет, его денег хватило бы на несколько жизней, и впервые в жизни у него не было ни цели, ни стремлений. Он прекрасно понимал, в чем дело, когда читал истории о докторах и юристах, закрывших успешные практики и ставших ковбоями или гонщиками. Пока что гоночные автомобили и выпас скота не привлекали его, он подумывал о работе консультантом.