Его душа болела. Несколько минут назад он смеялся, принимая душ в странной и несуразной позе, а теперь стоял и смотрел на потери, которые уже никогда не вернуть, и думал о той, что ему и Макару ещё предстоит испытать.

В доме Линдбергов горел свет. Точнее сказать, вся их территория светилась яркими прожекторами, будто они присвоили свет всех домов в деревне, только чтобы их хоромы блистали в лучах напускной славы. Макс ненавидел их. Ненавидел Марка Линдберга с его показной заботой и засахаренной добротой, за которыми мало кто мог увидеть гадкую изворотливость и злое хитроумие. Он ненавидел его высокомерную жену, которая однажды назвала Макса попрошайкой и бросила ему из окна своей машины упаковку жевательной резинки. А ведь он просто сел на кусок камня, чтобы перевести дух после изнурительной работенки. Две тонны угля лежали горой перед их двором и его нужно было перенести в сарай. Он ненавидел их бестолковую дочурку, которая мешала с дерьмом всё, что видела, хотя по факту, она сама им и была. И ему совершенно не нравилось, что Макар выполнял указания этих прогнивших мозгами и душами людей. Какие бы деньги они ему не платили.

В мысли невольно ворвалась самоуверенная девица, уничтожившая все сладости за одну секунду. Такие наглые и бессовестные, как она, никогда не меняются. Вредность прирастает к их характеру крепкими корнями и выкорчевать их становится невозможным. Какие родители, такие и дети. Нечестно, что этой ненормальной достались такие красивые глаза. Настоящие изумруды, упавшие на дно синего моря.

Отогнав неуместные мысли, Макс зашел в дом, чтобы надеть свободную и легкую рубашку. Он застегнул на руке широкий ремешок часов, закатал рукава до локтя и решил заглянуть в комнату младшего брата. Странно, что Макар ушел спать в такую рань. Обычно он сидит с Максом до самого утра, расспрашивая его обо всем на свете.

Тихонько приоткрыв дверь, Макс подумал о будущем, в котором не будет мамы. Как переживет всё это Макар? Как подготовить его? Как избавить его от страданий, которые так безжалостно преподнесет для него судьба?

Тяжесть мыслей давила на плечи. В висках раздался болезненный выстрел. Макс приоткрыл дверь пошире и пытался вглядеться в спящего брата, которого так старательно скрывала темнота. Он тихонько вошел в комнату и, чем ближе подходил к кровати, тем отчетливее понимал, что в ней никого не было.

– Макар? – прошептал он и опустил руки на мягкую и ровную поверхность. – И где же ты?

Он снова подошел к двери и включил свет. В комнате младшего брата не было, а на его подушке лежал листок, выдранный из тетради.

«Не переживайте. Я на работе. У Оливии Линдберг вечеринка и она очень просила меня прийти».

Сжав в руке записку, Макс вышел из комнаты младшего брата и сказав матери, что скоро вернется, поспешил вниз к виноградникам. Так добраться до дома чертовых Линдбергов было куда быстрее.

5

Местные подруги Оливии мечтали о жизни в большом городе. Особенно после её собственных рассказов. Они смотрели на нее с обожанием, восхищались ею, копировали и всегда соглашались с её точкой зрения. Каждую она считала идиоткой, но продолжала улыбаться, ведь с кем то ей здесь нужно было дружить. Благо, она поступила не куда то, как эти нищенки, а в МГУ. Им таких высот точно никогда не достичь.

– Оливия, всё просто супер!

– Иначе и быть не могло!

– Те ребята обалдели от масштабов!

Оливия бросила взгляд в сторону трех парней, которые приехали сюда из какого то города к родственникам.