|
И тем не менее, каким бы сказочно прекрасным ни был этот уединенный остров, ритм его жизни был для меня слишком замедленным. Никогда бы не подумал, что рай может довести до безумия. Утром я просыпался, съедал полезный завтрак из фруктов, делал небольшую пробежку трусцой, а затем проводил день на берегу океана. Спустя час внутри меня просыпалось бешенство. Какими бы красивыми ни были берега этого острова, я был готов бежать обратно в Штаты и начинать новый бизнес. Не знаю, почему я пообещал Найлу, что возьму по меньшей мере год на отдых. Две недели – вот все, что я смог взять от рая. Ким согласна была остаться там навсегда, но я уже был готов возвратиться домой, в Аризону. Почему мне нужно было ехать домой, не знаю… Но мы покинули этот рай и направились домой.
Сидеть дома было не лучше, чем на берегу, но, по крайней мере, у меня был под рукой автомобиль и я мог ездить в знакомые места, что помогало мне не сойти с ума окончательно. Однажды к нам зашел представиться наш новый сосед. Он тоже отошел от дел, но был на 20 лет старше меня; ему было 68, и раньше он был высокооплачиваемым менеджером в компании «Fortune 500». Каждый день он приходил к нам и пересказывал последние события, сводку погоды и спортивные новости. Он был прекрасным малым, но nсидеть с ним, стараясь ничего не делать, было утомительнее самых утомительных совещаний, на которых я когда либо присутствовал. Все, что ему хотелось делать, – это возиться на заднем дворе и играть в гольф. Для него уход на пенсию стал поистине райским наслаждением. Он ничуть не скучал по миру бизнеса и любил проводить свободное время ничего не делая. Тогда я понял, что кончу тем же, если буду продолжать водить с ним дружбу. Когда он предложил мне присоединиться к группе его приятелей, карточных игроков при загородном клубе, мне стало ясно, что я должен найти какое нибудь другое занятие, чтобы ничего не делать. Наконец мое терпение иссякло, и однажды я сказал Ким: – Я переезжаю в Байсби. Мне нужно куда то ехать, чтобы хоть чем то заняться. Через несколько дней я перебрался на маленькое ранчо, которое мы с Ким приобрели в собственное владение. Это чудесное уединенное местечко, приютившееся в долине и покрытое высокими дубами, меж которыми петляет ручей. В лесу водится много оленей и можно встретить даже горного льва, устроившего себе логово высоко в горах на стыке границ Мексики и штатов Нью Мексико и Аризона. Наконец то я нашел себе место, где можно было провести мой годичный отдых, – место, где я мог быть занят абсолютным ничегонеделанием. После нескольких дней праздного сидения в горах, в коттедже без телевизора и радиоприемника, я начал успокаиваться и вести оседлый образ жизни. Ритм моего дыхания стал медленным, и такой же стала походка. Вместо прежнего постоянного напряжения во время совещаний и попыток уложиться в намеченные крайние сроки частью моей повседневной жизни стали тишина и покой. Наконец то начался мой годовой отпуск, и он был таким, как сказал Найл, – «тем даром, который выпадает очень немногим, поэтому прими его». Для того чтобы в достаточной степени замедлить ритм своей жизни, мне потребовалось почти полгода, и только после этого я смог по настоящему почувствовать, что отдыхаю.
Начать жизнь сначала
Когда я сидел в одиночестве в своем коттедже в горах, у меня было время поразмышлять о жизни. Я вспоминал все те глупые и импульсивные поступки, которые совершил в юности. Думал о тех решениях, которые принимал в прошлом, и о том, насколько каждое из них, даже не будучи блестящим, было важным с точки зрения формирования моей личности. Я вспоминал свои школьные годы и друзей, с которыми я рос и с которыми так редко вижусь сегодня. Я думал о товарищах по колледжу и пытался представить, чем они занимаются теперь. Это время, проведенное наедине с собой, позволило мне увидеть, насколько сильное влияние оказали друзья моей юности на то, каким человеком я стал. |
