|
Ну да, она ранена в ногу, так что бегать наравне с остальными не может. — Эта тварь в нас помидорами бросается! Ай! — Будь серьезнее, у нас тут не конкурс несмешных анекдотов! — А что, похоже, что я шуч…Агрх… кхе-кха! Раздается голос Мистик: — Он не шутит. Киллер забросал нас помидорами. Кажется, мне глаз выбил, а Физик у нас позавтракал свежими овощами. — Гнилыми! Вон он, там, за тушей кабана прячется! Обходи его! Судя по всему, теперь погоня продолжалась на рынке. — Блядь, у него нож, осторожно! — Ай! Все, дальше без меня, я отбегался. Кажется, он мне сухожилия того… Голос Химика заглушает рев двигателя какого-то грузовика. Кажется, погоня сместилась к довольно оживленной проезжей части, и если киллеру удастся там перехватить машину... — О-ху-еть… И столько злобы, возмущения и бессильной ярости было вложено в эти три слога, что я прямо увидел перед собой красное лицо Физика. Его раздувающиеся ноздри и слегка выкаченные глаза с лопнувшими дорожкам капилляров. — Ребята? Что случилось? — нарушила внезапно наступившую тишину Сирена. — Ушел, пидор! Прямо с моста сиганул! — А вы? — Что «мы»? Он на какой-то катер свалился. И уплывает от нас в голубую даль, тыча своим твердым стволом в бок смуглокожему жгучему брунету с голым торсиком — ну прямо как в бабской книге про любоффь… Тьфу-ты, аж противно, — сплевывает Физик, — Еще и ручкой нам машет, пидрила. — Я возвращаюсь к машине. Химик, Мистик, помогите мне выковырять профессора. А ты, любитель дамской романтики и загорелых брюнетов, живо давай за Уборщиком. Смотри-ка, не забыли меня, не бросили! — О да, мой мужественный Хуан Антонио, я жду тебя на наше месте, в той самой беседке, где все случилось в первый раз! — подаю голос впервые за время погони. — Ебало завали, чмошник, — огрызается Физик, — Мою детку только что взорвали, так что мне не до твоих дебильных шуточек. Усек? Я попытался придумать, чем бы ему таким достойно ответить, но тут действие эндорфинов подошло к концу, и в правую ногу снова вонзился раскаленный штырь. И пока я думал, потратить последнюю «дозу» или приберечь ее на путь до остальных, мой истерзанный организм принял решение самостоятельно и отключился. Как меня отыскал Физик, как сумел дотащить до остатков машины, и каким образом мы все ухитрились вернуться на Базу — я уже не помню. Наверное, к счастью… … — Ну что, очнулся? — Привет, Док! Давно не виделись. В себя я пришел, лежа в Регенрационной капсуле. Снова изо всех возможных щелей и отверстий организма торчат трубки, уходящие куда-то вглубь системы жизнеобеспечения. И опять из живота тянется эта мерзкая, розоватая с прожилками вен пуповина. Б-р-р… — Давай, выбирайся, ты здесь у нас не единственный больной вообще-то. — Мистик? Химик? — вспомнил я сухие «отчеты» о погоне, за которыми тоже скрывались вполне себе серьезные травмы. Остаться без глаза или руки — тоже такое себе приключение. — Все твои живы-здоровы, тебе больше всех досталось. Плюс истощение — ты сколько раз включал «овердрайв»? — Два раза адреналиновый, и пару раз переходил эндрофины. Или три раза? Не помню… — Угу. Ясно. Ладно, как придешь в себя — разберем с тобой эту тему подробнее. Давай-давай, вылезай уже. Где душ — знаешь, твои вещи уже там… Принимая душ, я старался не думать о случившемся провале. Но проклятые мысли, словно обретя часть моих «мыльных» суперспособностей, проскальзывали и сквозь навязчивые рингтоны, и сквозь стихи Пушкина, и даже через ритмы хитов «Металлики», которыми я пытался забивать себе голову. |
