— Предсказуемо, но я должен был хотя бы попытаться. И почему Неудачники? Тем более сейчас, когда на суперов идет охота?
— У меня складывается ощущение, что вы чем-то симпатичны этому Боссу. Киллер вас не тронул…
— Ни хера себе, «не тронул»! Да он нас искалечил! Детку мою взорвал! — вспылил Физик.
— Вы все живы. В отличии от полицейских, охранников, того лодочника и прочих, вставших на его пути. К тому же, вы будете работать в интересах самого Босса.
— Ясно, — Сирена жестом приказала остальным молчать, — Когда приступать?
— Прямо сейчас. Информацию и снаряжение вы получите.
— А деньги?
— И новую машину.
— А еще совесть и комплект губозакаточных машинок, — кивнул Шеф.
Физик снова попытался что-то добавить, но его заглушил пронзительный вой сирены и голос из динамика, разносящийся по всем коридорам Базы:
— Внимание, тревога! Код оранжевый-пять! Внимание, тревога! Код оранжевый-пять!
Несколько минут назад в одном из коридоров Базы.
Настроение у Корвина было — хуже некуда. Он в принципе не отличался особой жизнерадостностью, но после путешествия по Лабиринту вообще превращался в бледную тень самого себя, и иногда даже задумывался о суициде.
А сегодня ему пришлось еще и назад возвращаться через Лабиринт.
Обычно он старался избегать двойных перемещений, и, если позволяло время и технические возможности, то возвращался на Базу обычным транспортом. Потому что Лабиринт истощал его морально и физически: каждый шаг, каждый вдох, каждая лишняя минута, проведенная в нем, была суровым испытанием.
После личного рекорда — путешествия длиной в тридцать четыре минуты — он почти неделю приходил в себя и питался через трубку, смешивая глюкозу с антидепрессантами один к одному. Но да, это все равно раз в тридцать-пятьдесят быстрее, чем любым видом транспорта.
Особенно, если нужно попасть на другую сторону планеты и в закрытое место, дорог куда не существует в принципе. А еще бегают нервные человечки с автоматиками, и всюду стоят камеры, растяжки и толстые стальные двери с кодовыми замками и сканером сетчатки.
С счастью, сегодня он выполнял обычное почтовое поручение за пару тысяч километров, так что даже решил вернуться через Лабиринт. В сумме путешествие туда и назад заняло всего минут двенадцать, но и этого оказалось достаточно, чтобы начать задумываться о суициде. Или о дозе чего-нибудь ударного, прочищающего мозги и заглушающего проклятые голоса.
Корвин вытащил из кармана плаща бутылку какой-то настойки на травах… не той, что бабки-знахарки нашептывают по глухим деревням, а той, которую немцы гонят из пятидесяти видов целебных трав, и что по крепости может сравняться с хорошим ликером.
Зубами отвинтил пробку и сделал несколько глотков, запрокинув голову.
— Суканахуйблядь, чтоб тебе Сталин голым приснился и трубку в жопу захуярил, пиздошароебина ты нехорошая! — выругался он, споткнувшись, и едва не упав.
Самому-то Корвину удалось удержаться на ногах, а вот настойке не повезло.
Коварная бутылка выскользнула из рук и разбилась, разбрызгивая вокруг осколки темно-зеленого стекла и фонтаны «целебной» жидкости, пахнущей травами…
Супер оглянулся, чтобы взглядом, ногтями и зубами аннигилировать коварное препятствие, но позади оказалось совершенно пусто. Ровный пол, и только.
Но он точно помнил, как запнулся обо что-то тяжелое и упругое!
Корвин опустил взгляд, полный печали и скорби по безвременно покинувшему его эликсиру жизни и хорошего настроения.
— Даже спиться нормальное не дают сверхчеловеку…
Он осекся.
Согнулся, вытянул руку и мазнул пальцем по странному пятну на джинсах, которого там быть не должно. Поднес ко рту и попробовал кончиком языка.
— Кровь?! Свежая! Откуда?!
Ткань оказалось целой, да и не почувствовал он, чтобы порезался. |
