— Сам разберусь. Ты же меня прикроешь по старой схеме?

— Обижаешь! Пьянка у друга, как обычно?

— Ага. И, Турбо, спасибо, что позвонил.

Включился коммуникатор и из него раздался взволнованный голос матери:

— Стасик, ты уже проснулся? Тебя тут спрашивают. Какие-то люди в форме. С бумажками, только я прочитать их не могу: очки где-то оставила. Говорят, что из милиции …

— Скажи, что я только что в душ пошел, буду минут через пятнадцать.

— Стасик. Они что-то про ночные гонки говорят и хотят машину твою посмотреть! Мне их пустить?

— Мам. Пятнадцать минут, и я сам им все покажу. Дай в порядок себя привести — мы же всю ночь вчера на днюхе были, пусть совесть имеют!

Он отключил переговорное устройство и положил ладонь на самую большую вмятину на левом крыле машины. Итак, у него есть пятнадцать минут. Успеть бы!

Глубокая, почти с кулак, вмятина начала вдруг уменьшаться прямо под его рукой. Металл разгибался и разглаживался, а там, где оказалась содрана краска, снова наливалась антрацитовая чернота. Закончив с вмятинами, Стас перешел к лобовому стеклу, бросив быстрый взгляд на настенные часы: в запасе оставалось еще минут десять. Вроде бы успевает, если только полицейские не начнут сами ломиться в гараж…

Он успел.

Трое полицейских,спустившихся в гараж, застали там хмурого парня с еще влажной головой, который деловито перетаскивал с места на место колеса. А в центре гаража хищно застыл черный «Камаро», бампер и капот которого украшали зловещие языки пламени — весьма впечатляющая аэрография.

— Эта машина? — повернулся один полицейский к другому.

— Вроде похожа, — пожал тот плечами, — но…

— Какие-то проблемы, господа офицеры? — подошел к ним Стас.

— Вы владелец машины?

— Он самый. Все документы в порядке, страховка, техпаспорт, а все изменения в дизайне и в начинке — там отражены. А что, что-то случилось?

— Скажите, э-э-э… Станислав. Где вы находились сегодня ночью примерно между двумя и четырьмя часами?

— У друзей, на днюхе был.

— На машине?

— Нет, конечно. Я хоть и не пью, но там такая компашка, что я «Криса» стараюсь держать от них подальше.

— Криса?

— «Кристофер» — так я машину назвал. В честь брата. Он погиб полтора года назад. Собственно, раньше это его тачка была, там в документах все написано…

— И кому вы вчера давали свою машину?

— Да никому. Она уже третий день в гараже стоит — все с подвеской колдую.

— Не на ходу?

— На ходу, но пока никуда не езжу. Вон, сами посмотрите: на ней ни пылинки, полный бак.

— Мокренко, — полицейский махнул рукой одному из своих коллег.

И тот тут же принялся осматривать машину со всех сторон. Особенное внимание он уделил левому крылу, правой фаре, капоту и лобовому стеклу. Даже под днище заглянул.

— Окошко можно приоткрыть? — попросил он, повернувшись к хозяину машины.

— Да пожалуйста. Тонировка заводская, если что. А фары я уже поменял….

Стас вытянул руку с брелоком и едва не выругался.

К счастью, никто и не заметил, что стекло начало опускаться вниз за секунду до того, как палец паренька надавил на кнопку.

— Полный бак! — объявил полицейский, обернувшись.

— Как заправился, так сразу в бокс и загнал, — пояснил Стас, — Теперь вот подвеску уже какой день курочу, — пнул он столик с лежащими на нем деталями и инструментами, — Хочу вместо американца что-нибудь помягче из немцев поставить.