- Нашли зацепки? - коротко спросил он.

   - Ну не совсем, - уклончиво отвечала женщина, вертя в руках мобильник. - Знакомый следак, следователь, то есть, рассказывал, что десять лет назад, в нашем городе произошло два подобных случая. Жертвы - девочки-девственницы, получившие укол в шею, одинаковые ранения... Правда тогда шумиху не поднимали, чтобы народ не пугать - сам главный прокурор позаботился. А сейчас эту информацию держат в секрете. Понятное дело - журналисты такое раздуют из этого. Десять лет назад никого не могли поймать, сейчас не могут.

   - Так девчонкам ничего не грозит, - Артем все же не выдержал и брякнул. Исключительно, чтобы успокоить Дашкину мать. Но та почему-то не пришла в восторг и сообщила, что кроме маньяка на улицах города полно другой мрази.

   - Все будет хорошо, - Видарт прислушивался к звукам с первого этажа: там Влад с кем-то разговаривал по телефону. Кажется, тоже спрашивал насчет девушек. Уж не с отцом ли Крис общается?

   Виктория тоже прислушалась и, сообщив, что еще вернется, вышла из комнаты.

   - О! Получилось! - Артем наконец-то справился с программой. - Вот тварь глюкавая.

   - Засек их?

   - Да!

   - Превосходно, - потер длинные пальцы друг о друга Видарт. - Теперь мы их найдем.

   Паук со странным именем Федор Иванович проснулся от дикого шума внизу и недовольно поморщился - да-да, пауки это тоже умеют делать, по-своему, по-паучьи.

   Он с комфортом расположился под потолком первого этажа, в самом дальнем темном углу, где царили просто идеальные условия на паутины. Дело в том, что недавно Федор Иванович стал мамой, и теперь ревниво оберегал свой мешок с яйцами.

   Да, Федор Иванович был самкой, а не самцом, и то, как обозвали ее люди, долго его, вернее, ее, напрягало и возмущало. Трансвеститом Федор Иванович себя не считала.

   Грохот внизу продолжался, усиленный человеческими голосами.

   Заинтригованная паучиха, по недоразумению получившая мужское имя, решила посмотреть, кто осмелился шуметь в доме. Она осторожно проползла по потолку к центру комнаты и спустилась на паутине для лучшего обзора - чтобы все ее восемь глаз могли хорошо видеть, что и где твориться.

   "Опять люди, везде люди! Ну просто спасу от них нет. Вечно под лапами крутятся", - прошипела она про себя. Ведь только вот недавно уползла с дачи умыкнувшей ее девчонки и нашла себе укромное местечко в лесу, как опять началось то же самое!

   Внизу и правда разговаривали два больших человека, самка и самец, а еще два сидели в углу и не шевелились, потому что были оплетены какой-то страной толстой паутиной. Один из сидящих показался паучихе знакомым.

   "О, милая девочка, которая привезла меня сюда. Эй, девочка, а где твой мальчик? Брачный сезон закончился, и ты уже вырастила детенышей, а его съела?", - почти с нежностью подумала Федор Иванович, покачиваясь на паутине.

Глава двадцать четвертая 

 Младлена с детства отличалась воздушной красотой, нежным голосом и наивным взглядом огромных голубых глаз.

   - Ангелочек, - с задумчивой улыбкой сказал ее дядя Эдуард, когда приехал в гости к брату и увидел, как по комнатам носится счастливая семилетняя Млада в бело-розовом платье и с плюшевым зайцем в руках. У самого красивого, статного умеющего себя подать, тридцатилетнего мужчины детей не было, хотя он регулярно женился и разводился. К брату и его жене Эдуард приезжал не слишком часто, ссылаясь на работу и кучу каких-то дел, которых у него всегда бывало навалом. Но потом вдруг наоборот его визиты стали происходить едва ли не каждую неделю. И всякий раз он приходил с очередным подарком для златовласой племянницы.